Нугуш теплое озеро: Базы отдыха Башкирии, цены на 2021 год, турбазы зимой и летом

1. Купольный дом
2. · Һәргәй

Сфера с панорамным видом на Нугуш и камин

$ 59 за ночь

1. Жилой дом целиком
2. · Мелеуз

Солнечный день

16 $ / ночь

1. Сдается целиком
2. · Мелеуз

Сдается квартира

15 $ / ночь

1. Жилой дом целиком
2. · Мелеуз

Морской контейнерный дом

27 долларов за ночь

Двое на Риверран, или: Вверх по Верхней Ветлуге!

адаптировано из изображения на en.wikipedia.org/wiki/File:Vetluga_river.jpg Дата: сб, 23 июня 2012 г.
От кого: Сергей Рой [email protected]
Тема: Re: Путешествие

Два на Риверран, или:
Вверх Верхняя Ветлуга!
Сергей Рой [Бывший редактор «Московских новостей»]

Веселое время года, лето. Проходит слишком быстро. В России он просто проносится мимо. Подмигни глазом, и уже июль, а зуд в костях становится все сильнее и сильнее: подальше от всего этого! В пампасы! Даже в довольно преклонном возрасте, даже после недавней операции на открытом сердце, трудно избавиться от этого зуда, если всю свою жизнь вы стремились избежать скуки и суеты крысиных бегов и тихого отчаяния Торо из-за скучного существования.Убегите и отправляйтесь в тишину пустыни и к сообществу птиц, рыб и других созданий Бога, за исключением одного вида.

На этот раз моя жена категорически против того, чтобы позволить мне отправиться в одиночную прогулку. «Сердечный приступ поразит тебя», — говорит она, — «Ты провалишься под каким-то кустом», — говорит она, — а где мы будем искать тебя? Кого я буду оплакивать?

Обычно я предпочитаю бродить по пустыне в одиночестве. Таким образом, это больше похоже на долгую медитацию. Кто слышал о медитации в компании? На мой взгляд, хитрость заключается в том, чтобы погрузиться в собственную душу, а не в душу ближнего, какими бы порядочными они ни были.Suum Cuique. Каждому свой транс.

Есть и более приземленные причины этого человеконенавистничества. Я где-то объяснял им примерно следующее: таскать женщину с собой в поход по дебрям немного похоже на то, как запихивать чугунную сковороду в рюкзак: таскать тяжеловато, но блины вкусные. Применяется и обратная теорема: блины вкусные, но тяжелая сковорода в рюкзаке — это совсем другая история.

Я, конечно, просто пытался поиграть.Настоящие причины более убедительны.

В походе происходит всякое, даже не слишком сложное. Неприятности, трудности, а иногда даже катаклизмы. Ваша лодка может зацепиться за острый камень или сук, или она может упасть килем на самых мелких порогах; или вы можете неправильно рассчитать свой запас провизии и вам придется есть все, что дает Мать-природа, или просто обойтись без него; или медведь окажется на твоем пути врасплох. Все в таком роде. А погода? Во время гребли по сибирской реке дождь лил мне на голову целый месяц с небольшими перерывами в час или около того (характерно, что он полностью прекратился в последний день поездки).На Мсте, в конце мая, метели ударили меня по лицу, чтобы заслонить дневной свет, я имею в виду буквально заслонить, толстым слоем снежинок на моих очках, а радио обещало солнечное тепло и цветение черемухи на берегу . Эта литания может продолжаться бесконечно.

Теперь, когда вы сами по себе, вы принимаете эти вещи спокойно. Вы хотели природу, не так ли? Итак, у вас есть это, довольно сырое, вы можете наесться им, только помните, что не подавитесь. Так или иначе, в конце концов, вещи имеют тенденцию улаживаться, и вы выходите из пламени возрожденным или немного опаленным, это может быть так.Ваша ругань может быть вдвое больше, чем обычно, но кто вас осуждает? Никого, и в том-то и дело.

Совсем другое дело, когда все это чудовище постигает хрупкое, лишенное синяков существо, абсолютно чуждое и отвращающееся к мужским представлениям о развлечениях, вроде прохождения краш-тестов, до предела и за его пределами, и подобных извращений. В результате ваша совесть колет как сумасшедшая, ваше сердце истекает кровью из-за нее, и всесторонний дух депрессии проникает в атмосферу, очень нездоровую для сердца со всеми этими обходными путями.Что ж, твое сердце — твое личное дело, но как насчет ее чувств? В крайних случаях развод известен. Я лично наблюдал, как разворачивалась одна такая драма, и даже написал ее (см. Мой рассказ «Преследуемый медведем»).

Но на этот раз ничего не поделаешь. Это два. Придется выбрать маршрут более гуманный, ближе к Москве. Север, Урал, и Сибирь, и Дальний Восток, и внутренние моря отсутствуют, но определенно. Перебрал десяток вариантов и в итоге остановился на Верхнем Ветлуге.Декорации, божественные; трудностей, практически нет; население, от редкого до несуществующего. Просто билет. Добраться до реки и обратно вполне приемлемо. Железная дорога рядом, как на старте, так и на финише. Рядом, то есть по российским меркам, несколько десятков километров. Отправная точка, четырнадцать часов на поезде к северо-востоку от Москвы. Ничего особенного.

Протяженность маршрута по карте составляет около 250 км, но это строго по карте. Как и все равнинные реки, Ветлуга продолжает извиваться и извиваться, поэтому в реальном выражении 250 нужно умножить на некоторую цифру, я только хотел бы знать, какое 2? 1.5? Моя карта Костромской области датируется советскими временами и поэтому до смешного неточна, но что из этого? Гораздо веселее летать на штанах, как говорили пилоты. Почувствуем себя первопроходцами. Такая зануда, зная заранее. Que sera, сыворотка.

Выбрать судно сейчас. На самом деле, не так много выбора. Поскольку нас двое, единственная подходящая лодка — моя ЛЭ-3, немузыкальное русское сокращение от «надувной плот для экспедиции на троих». Довольно плотное сжатие для троих, но примерно подходящее для двоих.Ванне 25 лет, и она мне очень дорога. На протяжении многих лет она знала различные неудачи в виде проколов и тому подобное, но у нее есть шесть прочных резиновых отсеков, поэтому, если одно или два порвутся, вы все равно сможете безопасно грести на берег. Ты надеешься.

Я думал, что моя спутница будет бесконечно обрадована моими заверениями в безопасности лодки, но она, похоже, не произвела на нее особого впечатления. Какое-то облако даже затемняло ее черты. Я уже говорил об этом раньше и скажу еще раз, мужские и женские взгляды на очевидные вещи могут отличаться совершенно неожиданным и причудливым образом.

Это пролог, чего бы он ни стоил. Вот отрывки из дневника — простите, судовой журнал. В манере таких документов это было написано от третьего лица единственного числа. В нем есть шкипер Коммодор (искренне ваш; я застрял в прозвище еще в дни скалолазания) и Кадетт, также известный как оператор палубы, повар, оператор с камерой, несущий ответственность за все, включая погоду. Записи в журнале обычно диктовались Коммодором (эту задачу он совмещал с греблей, желанным отвлечением от того, чтобы тянуть весь день, как раб на галере).Время от времени Кадетт смешивала строчки, так что теперь авторство того или иного отрывка неясно, не то чтобы рэп имел значение. Итак,

24 июля 2004 г., суббота. День первый на орбите

Вчера мы сели на поезд 340 Москва-Чита. Попутчики были сносными, тучная дама из Тольятти и молчаливая студентка из Кирова, которые постоянно жевали. Разговор, разное. Одной из важных тем были грибы. Дама уронила, что они не выбрали те, что «растут в траве».Таким образом, она предпочитает паразитов, растущих на деревьях, что помещает ее в категорию грибовидных амеб, особенно по сравнению с Кадеттой, которая может противостоять любому ученому микологу. Женщина вышла в Галиче в 23:00.

Из окна видно: много церковных построек, по отдельности и группами. Плотность церковных куполов на квадратный километр поистине поражает. Монастыри, окруженные крепостными стенами, по всей видимости, служили крепостями. Ясно, что все это когда-то было изначальной богобоязненной, богобоязненной Древней Русью.В других частях юга, севера, Урала, Сибири и дальше пейзаж другой. Просто огромные пустые пространства, не слишком много человеческих жилищ, не говоря уже о церквях.

Еще недавно все эти церковные здания поблизости были Св. Марии-на-Картофеле, использовались как овощехранилища, склады, исправительные школы и тому подобное. Что еще хуже, это были руины, опустошенные и тщательно засоренные антропоидами. Многие церковные здания восстанавливаются после семидесяти лет оголтелого атеизма.Это, конечно, хорошо и правильно, но вызывает недоумение. Конечно, стены и купола можно восстановить; вера — другое дело. Люди слишком долго жили без Бога, Его упразднили, вместо Него у них появился мини-бог грузинского происхождения, за которым последовали карикатуры на мини-бога. Вместо рая на небесах им обещали коммунизм на земле, но проект провалился; Между тем вера была выбита из умов и душ. Все, что осталось от некоторых, — это вера в ритуал: креститься через определенные промежутки времени, поститься и время от времени исповедоваться, и вы гарантированно получите билет на небеса.А ты? В наши дни на насесте правят другие боги, Маммон и Демон Питье. И как его зовут Гламур! Трепать день и ночь о коробке идиота. Вы начинаете размышлять обо всем этом, ваше единственное желание — как можно быстрее, как можно дальше от всей этой зоофилии. Хотя бы на время.

Ну что ж. Поездка, сейчас. Ночью Коммодор немного вздремнул. После Бая (это название городка, а не нашего изобретения, а там здание вокзала — частично вокзал, частично церковь) снаружи вспыхнуло нечто возмутительное: непрерывно вспыхивали молнии, то же грохотал гром, и дождь хлынул простынями.Впечатляющее зрелище, конечно, если любоваться из теплой комнаты, но нам придется сделать мягкий спуск прямо посреди этого.

Коммодор опасался, что Кадетта может намочить ноги, и хотел вытащить резиновые сапоги; он выдернул рюкзак из-под койки и при этом тяжело сел на голову студенту, бедняге. Свои собственные резиновые сапоги Коммодор оставил. Это чугунный закон путешествия: в каждой поездке нужно совершать хотя бы одну большую глупость.Что же до второстепенных, ну кто их будет считать?

Мы провели около трех часов в тошнотворной тревоге, глядя на ночную грозу. Действительно отвратительное зрелище. Около четырех дошли до Шабалино (ударение на последнем слоге; вятичи почему-то предпочитают ударения французского типа). Никакой платформы как таковой, только шторм и ливень в полном разгаре. Через несколько секунд рюкзаки промокли насквозь, как и нижняя половина корпуса Коммодора, хотя здание вокзала было всего в двадцати ярдах от них.

В крохотном холле ожидания находились пара пьяных в безрукавках и угрюмый старик. Мы наняли машину, которую водил человек, который либо плохо шепелявил, либо говорил с широким вятским акцентом. Россия велика, а диалектов в ней еще больше.

На то, чтобы проехать 40 км до моста через Ветлугу у села Конеево, а то и Кунеево, по разному написанию, 40 км ушло 400 рублей и около часа. Вероятно, изначально это было Кунеево, от русского слова, обозначающего куницу (куница), но со временем популяция куницы сильно сократилась, а некоторые кони (лошади) все еще остались; есть еще тюркское слово kunem, но оно вообще непечатное, что-то вроде французского con, даже звучит одинаково.(Это Коммодор демонстрирует свои лингвистические навыки.)

По дороге увидели двух зайцев и один пожар. Пожар возник в результате удара молнии; наш шофер сообщил нам, что сгорели еще два дома и лесопилка, все они поражены молнией. Преимущества громоотвода здесь до сих пор неизвестны, хотя устройство было изобретено еще в 18 веке, если не изменяет память.

Одного из зайцев Коммодор увидел очень близко, в десятке шагов или около того, большого (русака), темного от дождя.Он сидел прямо на дороге (принимал душ?), Потом лениво побрел к придорожной канаве и присел там на корточки. Коммодор крикнул: «Держу пари, я его ударю!» и схватился за пистолет, но в основном для того, чтобы рассердить Кадетту. Как и следовало ожидать, Кадетт яростно бросилась на защиту зайца. Ей было жаль эту милую малышку, будьте любезны. Чтобы приготовить тушенку из зайца, сначала поймайте зайца, но такая логика не под силу кадетам.

Позднее Коммодор вспоминал, как поэт Пушкин ехал на санях из своей деревни в Петербург.-Петербург, где он наверняка втянулся бы в шумиху, начатую его приятелями-декабристами, и был бы либо повешен, либо сослан в Сибирь в кандале, только он повернулся назад, когда заяц пересек ему дорогу, и упустил шанс разделить Слава декабристов. Увы, мы просто не можем позволить себе такие суеверия.

Всю дорогу лил сплошной дождь, и когда мы подошли к мосту, потоп был хуже, чем когда-либо. Поднимаясь по крутой тропинке под мостом с тяжелыми рюкзаками, Коммодор поскользнулся и шлепнулся задницей в глинистую грязь.Еще одно плохое предзнаменование, второе по силе после зайцев, почти достаточно плохое, чтобы заставить нас повернуть вспять, но как?

Мы задержались под мостом примерно до восьми, дожидаясь, пока уляжется дождь, но этого не произошло. Завтракали помидорами, сухарями и конфетами, затем подготовили поделку к спуску на воду. Кадетта немного посмотрела в рот. Что касается Коммодора, если бы у него был хвост, он бы дрожал от волнения и ожидания грядущих чудес.

Гром оглушительно гремел повсюду.Когда молния ударила совсем близко, Коммодор даже испугался, что она может ударить по металлическому мосту. Железо притягивает электрические разряды, не так ли. Он вспомнил, как его сестра Люси едва спаслась жизнью десять лет назад, когда молния ударила по мокрой земле в ее собственном саду на Южном Урале; Коммодор тогда плыл по Нугушу на крошечном самодельном катамаране, примерно в 200 км от него, ловя хариуса. В этом районе гроза могла продолжаться часами, и ему приходилось переждать ее в сухой палатке, а мы не могли найти даже сухого места, чтобы поставить палатку.

Любопытная комбинация, этот постоянный дождь с грозой, которые, кажется, могут продолжаться вечно. Действительно rara avis.

Примерно в восемь мы просто не могли больше ждать. Лодку накачали, наши вещи погрузили, и мы двинулись в путь. Ой! Радость от первых ударов веслом и две недели блаженства впереди сказочные! В награду за нашу смелость дождь сначала утих, а потом совсем прекратился.

Ветлуга — типичная река русских равнин, только здесь лесов больше, людей меньше, чем где-либо, да еще меньше хороших кемпингов.После нескольких часов гребли мы высадились в каком-то приличном месте только для того, чтобы шагнуть в густой заросль высотой по пояс и очень влажную траву, и никаких сухих сосновых веток для огня. Отвратительный. Зеленорогая кадетта пыталась уговорить Коммодора остановиться здесь, но он был непреклонен. В таком кемпинге можно только повеситься; все остальное выглядело бы абсурдным.

Итак, мы плыли, любуясь очаровательными лесными пейзажами на высоких берегах с обеих сторон, что, к сожалению, хуже, чем бесполезно для кемпинга.Мы преодолели пару препятствий: узкое место и место, где острова разделяли реку на несколько ручьев, заполненных бревнами. Были замечены необычные бекасы, четыре бездомных утята неизвестного происхождения и одна или две взрослых утки с семьей. Мы сочувствовали сиротам и болели за семейные группы.

Примерно через три часа непрерывного гребли сила и решимость Коммодора начали ослабевать. Он сказал, что ощущение было знакомым; прямо как на баррикадах в августе 91-го, начало сказываться сильное недосыпание.Примерно в 13:00 удивительная удача: место, где, должно быть, разбили лагерь перед нами. Трава, такая же высокая и густая, как и везде, была здесь растоптана многими ногами. Просто супер. Вокруг тоже росли сосны, но странно глупого вида, даже казалось бы, сухие ветки промокли. Поэтому нам пришлось полагаться на изделия Коммодора из дерева и разводить костер из крошечных очень сухих еловых веток, которые будут гореть, когда все остальное даже не тлеет. Мы приготовили разновидность кашицы с гречкой, вермишелью, соевыми креветками и одним скользким джеком.Короче, ирландское рагу. В нем не хватало дохлой крысы, внесенной Монморанси, но у нас не было с собой Монморанси, и мы решили, что так и будет. Это было так.

Время сейчас, 19:00. Солнце светит уже несколько часов и не подает ни малейшего желания сойти. Все выглядит так, будто здесь никогда не было дождя. Внутри палатки душно и кишит насекомыми. Следующее задание, борьба с комарами до последней капли крови. На самом деле это больше похоже на аутодафе: Коммодор зажигает свечу и поджаривает кровососов, пока не будут истреблены все до единого.

25 июля 2004 г., воскресенье. День второй.

12:00. Левый лагерь Упавшая сосна. Это был прекрасный кемпинг. Мы сонно и лениво возились все утро, выехали довольно поздно и путешествовали в самую жару. Физика Коммодора обгорела, как и тыльная сторона его рук. Сидя на кормовом отсеке, он безостановочно гребет своим двухлопастным байдарочным веслом, течения почти нет, поэтому, если вы не гребете, вы остаетесь на месте. Кадетта нежилась на носу и отказывалась писать в судовом журнале из-за непреодолимой лени.

В тот день мы продолжали работать около семи часов, в течение которых произошли следующие памятные события:

Как и вчера, видел четырех осиротевших золотоглазых утят. У кого-то (выдры?) Должна быть мама, и они тоже теперь обречены; они либо накормят какого-нибудь хищника (щуку?), либо замерзнут ночью без тепла тела утки.

Линейный селезень кряквы вылетел из пучка травы всего в нескольких ярдах от нас. Коммодора даже не огорчило то, что у него не было времени бросить весло, нарисовать и выстрелить; линяющий селезень — это просто мешок из перьев и костей.Таким образом, семейной шумихи не последовало.

Наполнили бутылку из серного источника. Кадетт нахально заявила, что вода полна противных микробов. Коммодор умолял сделать несколько глотков; вода имела вкус минерального источника в Пятигорске, в его родном городе или в том, что он любит называть родным городом. После этого никаких побочных эффектов. Природе нужно доверять.

Через несколько часов нас окликнула с правого берега некая мисс Блюмкин (она представилась не так, как мы позже окрестили ее).Она была первой живой душой, которую мы видели со вчерашнего дня. Эта конкретная душа жаждала компании и не хотела нас видеть. Они с мужем отдыхали на Ветлуге 25 лет, с июля до начала сентября. Муж рыбачил, в тот день он ловил рыбу на каком-то озере на одноместном надувном плоту. Услышав это, Коммодор позеленел от зависти, мы просто не можем позволить себе тратить время на рыбалку, мы должны продолжать.

Г-жа Б. сказала, что соседняя деревня опустела, там остались только двое старых дорогих брата и сестры.Остальных перевезли в другую деревню, где было 30 коров и столько же алек. Туда отправляются отдыхающие за молоком и прочим. Она говорит, что ребята из Нижнего Новгорода, Москвы и Вятки катаются на байдарках по реке, но, к сожалению для нее, очень-очень редко.

По поводу погоды: Госпожа Б. сообщает, что в Москве 280 градусов тепла, и через пару дней будет так же. Новости приходят с радио двух старичков. Весь груз гнили. Вчера было потрясающе хорошо, и погода будет такой, какой будет.

Мы вручили г-же Б. старую визитную карточку Коммодора, главным образом, чтобы произвести на нее впечатление. Что она и была должным образом. «Изысканный!» она сказала. «Какие люди встречаются!» На этом мы расстались. Редко одетая г-жа Б. осталась на ступенях, прорубленных в глинистом берегу, а мы плыли дальше, спокойно наслаждаясь одним прекрасным видом за другим.

Пытался приземлиться, но не повезло: высокая непроходимая трава на высоком берегу, как и везде. Через несколько минут нас догнали два нижегородца на двухместной байдарке.Как и мы, они отправились в путь в субботу, только намного позже. Примерно нашего возраста и, судя по всему, из гражданского сословия. Обычный разговор, кто откуда пришел. Что касается плотины впереди, они сказали, что она должна быть под водой из-за такого дождя, поэтому мы немного оживились. Каяк идет примерно в два раза быстрее, чем наш плот, хотя Коммодор нашел недостатки в их технике гребли, но это бледный перевод его разговорной речи.

Вскоре после этого мы натолкнулись на препятствие — упавшую осину, которая преграждала весь водный путь, от берега к берегу.Мы подняли сломанную верхушку осины и протиснулись сквозь нее, сердца трепетали, а верхняя часть осины была вполне вероятной. Тем не менее, это все опыт.

Солнце палило, и воздух внутри трубчатых отсеков лодки заметно расширился. Наблюдая это, Кадетта добавила в свою богатую коллекцию еще одну фобию. Боясь, что резиновые трубки лопнут, она все время поливает их водой для охлаждения. Это хорошо, потому что Коммодор запомнил того парня, у которого весь кортеж взорвался на Ахтубе именно по этой причине.Le mot juste: Все действительно случается.

26 июля 2004 г., понедельник. День третий

26 равно 13 умножить на 2. В дебрях, грибных суевериях, и это правильно. Вы должны быть особенно осторожны с этими параллельными мирами, любой скалолаз или моряк скажет вам об этом, а у Коммодора был опыт работы как с горами, так и с морями.

Вчера нам пришлось расчистить немного Lebensraum для нашей палатки и костра на высоком берегу, куда никто не ступал. Густые хвойные заросли, настоящая тайга.Так мы и назвали наш бивак «Кэмп Тайга». А что до травы … Чтобы косить эту траву, нужен малайский крис, а не охотничий нож Коммодора: слишком короткий. Мы протащили плот по крутому берегу прямо над кустами шиповника. Глупо, конечно, но что нам было делать? Нельзя было оставить его пришвартованным там, можем ли мы предположить, что какие-то плохие парни его ущипнут? Мы знаем, что это смешно, но лучше перестраховаться.

Наш сон был похож на кошачий сон. Коммодор проснулся в пять, но потом храпел до восьми.На завтрак мы доели последние оставшиеся креветки, сваренные в соленой воде + гречка + восхитительные сыроежки. Там много грибов, но в основном не того вида (горькие подберезовики, едкие молочницы и тому подобное). Так говорит Кадетта, и ее слово по этому поводу — закон.

10:45. Левый лагерь Тайга. Коммодор говорит, что его дюралевое весло впитало много воды, теперь оно больше похоже на лом. У него больно скрипят плечи, особенно залатанное. Но он привык к веслу типа каяка.С ним вы сидите в лодке лицом вперед, и это единственный способ, когда вы один — вам нужно все время выглядеть чётко, если вы знаете, что для вас хорошо.

Еще один ствол дерева прямо через реку, в основном затопленный. Преодолел это завихрением. Слава богу, бревно было гладким, но заплатка на старом проколе вызывает у нас беспокойство. Большая часть изгибов возникла именно в этом месте. Слава богу, что течение вялое, более сильное течение повернуло бы нас боком, лучше бы об этом не думать.

Лежа на животе, Кадетта наблюдала за происходящим. Коммодор выразил полное удовлетворение ее работой. У нее был настоящий соколиный глаз, она не пропускала никаких препятствий в потоке, но, судя по выражению ее лица, больше всего любила вид.

Виды действительно были не хуже любой картины в Эрмитаже. Перспектива прорисована тонко, с большим вдохновением и с прекрасным вкусом: высокие крутые берега, поросшие лесом, насколько хватал глаз, были сосны, ели, березы, осины и другие; похожие на шерсть кусты спускаются по крутому склону прямо к самой кромке воды, река впереди широкая и сияющая, с теплым синим небом над всем этим, усеянным пухлыми белыми облаками.Прекрасный.

Первые несколько дней вы мало что делаете, но смотрите на это, как в трансе, но со временем это проходит. Коммодор говорит, что в горах то же самое; сначала свирепая красота холмов чуть не раздавит вас, вы не можете оторвать свои зачарованные глаза от вида, но затем ваше внимание отвлекается на другие вещи, вы должны делать то, что вам нужно, чтобы остаться в живых не так много времени для пристального взгляда. Однако временами вы снова просыпаетесь от волшебства, вздрогнув, и просто смотрите, разинув рот: как все может быть так невыразимо красиво?

Теперь стаи ярко-синих стрекоз, метко названных «Прекрасные красавки», носятся и часто садятся в лодку.Они немного похожи на бабочек. В конце концов, Коммодор, кажется, поддается обучению. Немного о синих стрекозах действительно осталось в памяти, хотя большая часть другой несъедобной флоры и фауны просто забывается, как только вы отворачиваетесь.

Небо постепенно источает пелену густых белых облаков с полосами какой-то ерунды между ними. Это выглядит довольно угрожающе, пока мы небрежно упаковали все наши водонепроницаемые материалы. Но нам все-таки повезло, а не ни капли дождя. Для некоторых — еще одна причина расслабиться и расслабиться.Коммодор упорно трудится, потому что его отсутствие бросается в глаза. Там, где река сильно расширяется, иногда возникает вопрос, продолжает ли человек двигаться вперед или куда-то повернулся, не заметив этого, и теперь движется вверх по реке.

13:05. Какое-то существо с рыжеватым мехом могло быть выдрой или белкой, пересекло поток перед нами с правого берега на левый и бросилось в кусты. Если подумать, это скорее выдра, чем белка.Что белке нужно на противоположном берегу? Пейзаж у всех одинаковый.

По-прежнему нет Паозера. Надо переименовать в Китеж-Паозер, как тот город, который затонул в озере Китеж, и больше его никто не увидит. Общая ситуация — это домашняя ненависть Коммодора: река значительно расширяется без течения и встречного ветра. Вчера было хоть какое-то подобие течения, сегодня порыв ветра вам в лицо, и лодка останавливается как вкопанная: она сидит высоко на поверхности воды, все это, и действует как парус.Никакой байдарки она. Конечно, это блаженство — валяться на ее мягком попе, только кто-то должен за это платить, и мы знаем, кто это.

13:30. Наконец достигли устья Паозера. Паозер быстр и несет на себе массу желтой пены. С таким течением и массой поваленных деревьев в реке у нас не было бы конца неприятностей, если бы мы начали путешествие на Паозере, как первоначально планировалось. Нам повезло. Ветлуга теперь, кажется, тоже проявляет некоторый темперамент, течет немного быстрее, только вряд ли это продлится долго.Река теперь тоже шире, и все ивы стоят по колено в воде.

13:50. Только что перекусили: сухари, крендели, орехи (наш главный источник белка), немного мармелада и чернослив за штуку. После перекуса вид кажется прекраснее, чем когда-либо. Река стала еще мрачнее. Так пусть с этим током сидим миленько.

14:20. Проплыл мимо затонувшей деревянной лодки, прикованной цепью к пильщику. Похоже, рядом есть деревня; заброшен как бы нет.Жители села куда-то ушли; должны быть ужасно заняты напиванием себя до смерти.

Правый берег зарос густым кустарником, а на самом верху — полоса бело-розовой повилики. Очень приятное зрелище.

Течение продолжается нормально. Лицо Коммодора постепенно становится алым, уши прозрачны на солнце, хотя на нем бедуинский головной убор. Бедуин в полосатой матросской майке, понимаете? К этому стилю в одежде он привык, путешествуя по пустыням Средней Азии.И его уши снова обгорели на Ак Дениз, Белом море по-турецки, также известном как Восточное Средиземноморье.

14:50. Берега становятся песчаными, заросшими лопухом и ивами. Должны быть следы популярных кемпингов на песке, яичной скорлупе, следы, оставленные лисой или небольшой собакой. Песок горячий, вода холодная. Коммодор искупался в костюме на день рождения, впервые за два года окунувшись в реку. Говорит, что чувствует себя на вершине мира. Кадетта произносит что-то похожее на малину.

15:30. Одинокая ворона. До сих пор мы видели в основном цапель. Обильнее всего гадит цапля, выбрасывая длинную серебристую струю.

15:35. Партизанская землянка на крутом берегу с прихожей из сосновых сучьев. Жилище бродяг, а в сезон — приют для грибников / ягодников. Раньше гнездовья песчаных леденцов, из большинства выглядывали цыплята. Коммодор их не видит, просто не может их разобрать, что его бесконечно расстраивает. Мы не молодеем, вот что это значит.Едва ли может попасть белке в глаз одной пулей, как раньше.

17:00. Остановился в Camp Chanterelle (L), недалеко от деревни Липово. Берег высокий, заросший смесью сосен и елей. Сосны, это хорошо, они наполняют воздух озоном и дают запас сухих веток для огня.

Тропинки на берегу, и они должны куда-то вести. Кадетт утверждает, что слышит собачье тявканье и человеческие голоса. Гнилая сеть, ловушка для рыбы, разваливающаяся сумка рыболова, удочка с железным наконечником — все это используется, чтобы стучать по воде и протыкать отверстия, чтобы выгнать рыбу и попасть в сеть.Очевидно, прекрасное место для рыбалки. Коммодор очень расстроен, не может ловить рыбу, чувствует себя слишком шатко. К черту старость! Время они научились строить сердца из металла. В конце концов, помпа — это просто помпа, верно?

Приготовил что-то вроде супа из чечевицы и пригоршни сырков, собранных под ногами. В 21:00 удалился на ночлег. И почему бы нет? Мы провели день настолько талантливо, насколько могли.

27 июля 2004 г., вторник. День четвертый

Commodore проснулся около шести. Под утро ему приснился кошмар: в этом сне он просил своего бывшего начальника журнала, которым управляют бывшие сотрудники КГБ, подписать какую-то бумагу.Каким же образом этот сукин сын проник в сон Коммодора? Ах хорошо. Правила КГБ. Они никогда не отказываются от своих шпионских навыков или привычек, не так ли.

Утром первым делом пошла искать грибы по робкому предложению Коммодора. Нашей первой находкой был скользкий домкрат, который коммодор пометил накануне вечером. Трудно было не заметить сидящую прямо посреди дорожки, но это был хороший образец, совершенно здоровый. Позже было несколько сыроежек, найденных Ястребиными глазами Кадетта, кто еще.Затем Ястребиный Глаз поразил целую поляну, полную лисичек. Мы взяли только самых симпатичных и крепких; заполнила целый полиэтиленовый пакет.

Лисички были нашим главным развлечением в этом лагере. Они приготовили восхитительный суп со спаржей, но жареные они были не от мира сего. Коммодор продемонстрировал свою технику жарки в крышке своего кухонного инвентаря; крышку кладут на раскаленные угли от огня и поворачивают, как требуется, с помощью пары миниатюрных плоскогубцев, которые фигурируют в инвентаре под заголовком ЦЕННОСТИ.Не сумев придраться к этой процедуре, Кадетта волновалась, но вскоре утешила себя. Коммодор признал, что не он изобрел метод, он просто добавил прикосновение плоскогубцев. Он говорит, что жареные на огне лисички — самое вкусное блюдо в грибном отделе. Кое-что в этом.

Кадетта с ястребиными глазами шныряла вокруг, пока не наполнила чашку черникой и клубникой с участка, где Коммодор не видел ничего, кроме густых сорняков. Счет — 1: 1.

10:55. Левый лагерь.11:40. Снято мимо деревянной церкви у села Быстри. Не успел сфотографировать. Очень темный с возрастом, но тем более красивый от этого. Башни над окрестностями.

12:00. Полундра! Мы только что пробрались по разрушенному деревянному мосту. Здесь вода хлынет через обрушившийся мост и некоторые стволы деревьев, перекрывая весь поток. Просто небольшая щель на правом берегу, где вода кружится над тем, что осталось от поручней моста. Мы медленно подошли к месту, держась за кусты, затем выстрелили в пропасть.Если бы из этих перил торчали гвозди, нас бы накололи на них. Слава богу, не было.

Пара местных жителей, мужчина и женщина, переправлялись там на лодке. Они сказали, что каякеры обычно носят здесь свои суда по суше. Тоже правильно. Коммодор просто хвастается, рискуя таким образом. Женщина в лодке крикнула: «Все в порядке, ребята, вы можете пройти справа, поручни достаточно гладкие». Во время посадки парень украдкой уронил в лодку бутылку водки.Должно быть, это их образ жизни, от бутылки к бутылке. По поводу погоды женщина сказала следующее: «Еще десять дней будет жарко и сухо, а потом снова начнутся дожди».

После Быстри мы столкнулись с чередой озероподобных участков с стоячей водой. Мучительно. Практически рыдая от ярости, Коммодор гребет на таком твердом дюралюмине, который почти сгибается при каждом ударе.

Лучше поздно, чем никогда. В конце концов мы решили окрестить наш LE-3 (отвратительное сокращение). Когда британская королева разбивает бутылку шампанского о корму, она произносит такую ​​формулу: «Мы называем тебя… «плюс название корабля. Ну что ж, мы называем тебя Slowpoke, в честь Slowpoke Великолепного, шверта класса Mewa, героини коммодоровских путешествий по Аралу, Каспиану и бесчисленному множеству других путешествий. Slowpoke, потому что она ползет по точно со скоростью улитки, даже когда Коммодор крутит веслом, как ветряная мельница.

При таком большом количестве воды Кадетта немного постирала носки Коммодора и свое собственное полотенце. Полотенце коммодора покрывает его голову пародией на Ясира Арафата, чтобы защитить то, что осталось от кожи на его лице.На самом деле очень мало.

13:25. Наполните бутылки более сернистой водой, полной анионов железа. Запах был хороший, но мягкий. Мы думали, что вряд ли это будут отходы свинофермы. Коммодор действительно однажды по ошибке выпил такую ​​жидкость. Слишком выжженный, чтобы уделять много внимания. Тем не менее, он выжил, не так ли.

Фотография Коммодора в мокрых белых перчатках.

Банка сплошная пижма. Очень красиво, действительно очень красиво. Интересно, пробовал ли кто-нибудь когда-нибудь нарисовать такой пейзаж.У нас обоих довольно простой эстетический вкус и фантастические пейзажи.

Коммодор примерил свежевыстиранные носки и обнаружил, что в них много песка. Не совсем мешок с песком, но близко. Необычный опыт.

Башо-Рой:

Как изящно натягивать носки
на опаленных солнцем ногах.
Раздавите кровавого овода.

О радость прятаться в тени
Обгоревшее лицо.
Стрекозы занимаются любовью на планшире.

Черно-белый бекас
пролетает по делу.
Сосны на берегу стоят вниманием.

Старая береза ​​низко наклоняется
, чтобы полюбоваться своим отражением.
Течение обнажает свои корни.

Листья шелестят мягко, нежно.
Рябинник грубо гремит.
Тогда музейная тишина.

28 июля 2004 г., среда. День пятый.

Остановка на сутки у села Луптуг.

Мы приземлились здесь около 17:00. вчера. Берег ужасно крутой. Наверху кладезь грибов. В тот момент, когда Коммодор высунул голову за край, его взгляд упал на грядку из лисичек.Небольшая поляна, вероятно оставленная лесорубами. Тропинка вдоль берега, ведущая из Луптуга где? Где-то. Тут и там пепел от старых костров. Должно быть, любимое место рыбаков. Рядом приток. Течения в нем нет, значит, это может быть старое русло, а не приток. Какая разница.

Одинокий прохожий остановился в поисках брода. Говорит, что по реке нет сплавов по лесу, нет хозяйственной или иной жизни; Итак, в деревнях осталось мало людей; погода устанавливается; Луптуг, 4.5 км; мы уже в Костромской области, а не в Кирове; все броды глубоко под водой; 10 км до Зенковки («Коммодор» переводит: это может быть от 5 до 25). Затем он попрощался и пошел своей дорогой.

Он собирал некоторые из наших лисичек, работая по-крестьянски: он выдергивал гриб, а затем отрезал заляпанную почвой часть голени. Так это будет менее утомительно, вам не придется так сильно наклоняться. Коммодор попытался сделать то же самое, но любящая природу Кадетта чуть не откусила ему голову.Фактически, Коммодор чувствовал, что он сам совершает грех против природы. Нельзя разрушать грибовидный отросток, изгибаться очень низко, аккуратно обрезать стебель и чувствовать себя добродетельным.

До 21:00 все хлопоты были сделаны. Мы добавили в суп омерзительные чешские (то есть любимые чехами) грибы (по-английски несочетаемые рога изобилия), но блюдо получилось довольно вкусным. Кадетт запретила жарить грибы дважды в день. Как правило, Кадетт продолжает узурпировать права и привилегии Коммодора, совершенно забывая, что шкипер на борту его корабля идет первым после Бога, le premier après le dieu.Мол, она утверждает, что Коммодор заставляет мух нервничать, когда мы пытаемся выгнать их из палатки. У Кадетт есть своя собственная, макиавеллистская тактика борьбы с этими порождениями ада.

Ночь была умеренно тихой, за исключением «сухой грозы». Коммодор выскочил на улицу и на всякий случай натянул пластиковый лист на палатку, не обращая внимания на насмешки Кадетты. Проснулся в 6 и пошел собирать грибы. Коммодор лично нашел один (1) скользкий домкрат. Сварил довольно много (лисички, скользкие гнезда, сыроежки) на большой сковороде и начисто протер.

Пора убирать и все такое. Коммодор на минуту удалился в лес и обнаружил большой участок малиновых кустов. Мы наполнили бутылку и пару кружек малиной и еще одну кружку черникой, затем съели их все и легли спать. «Dolce far niente» — это наш закон, решили мы. После этого l’apres midi мы почувствовали, что жизнь налаживается, жизнь становится веселее (кстати, это словосочетание придумал не Сталин, а мама какого-то академика).До этого мы чувствовали себя вялыми и медленными. Немного накакал. В конце концов, это наш пятый выходной.

После сиесты приготовили наш ежедневный суп и приготовились порыбачить. Поплыли немного вверх по течению, к большому бассейну, привязали лодку к каким-то нависающим кустам и были готовы забросить блесну, когда лодка начала тонуть, воздух явно выходил из трубы, разорванной на Osuga годом ранее. Мы поспешно поплыли к тому месту, где берега были немного ниже; нашел низко висящую ветку, к которой наш художник Коммодор, чтобы привязать его, должен был перелезть через несколько наклонных стволов деревьев, как обезьяна, чтобы выполнить трюк.Притащил лодку к лагерю, перевернул ее и хором выругался: вокруг резиновой повязки, закрывающей старую слезу, были пузырьки воздуха. Мы оторвали мерзкий кусок липкой ленты, купленный в магазине лодок, он чертовски ничего не может удержать, разговоры о продажах были просто разговорами о продажах. Коммодор больше часа трудился, соскабливая слезу со старого клея. Наступили сумерки. Начал мелко моросить. Как раз в один из тех дней.

29 июля 2004 г., четверг. День шестой

Утро четверга ушло на ремонт.Вылет в 12:05. В 14:25 увидел село Зеньковка. Вид, обычный ни души вокруг. Какое-то время течение было приличным, после этого стояли участки стоячей воды длиной в полмили и почти такой же ширины. Плюс встречный ветер, трепещущий носом. В конце концов, очень сильный критик.

Приземлился в 17:00. Разбейте лагерь прямо посреди старой грунтовой дороги. А почему бы не? Земля ровная, не нужно бороться с зарослями высокой травы. По всей видимости, трасса ведет от Зеньковки к Ляпино, как отмечено на карте.Давно не использовался, может, годы.

Когда мы ужинали, пришел гость. Бродяга (так мы его окрестили, хотя его социальный статус мог быть другим) болтал без остановки, должно быть, он голодал по компании, как и большинство людей здесь, похоже. Было несколько тараканов в беспорядке. Он сказал, что до Дня святого Петра (18 июля) жизнь была бесконечным мучением, здесь тебя заживо съедали мошки, комары, карлики. По его словам, теперь не о комарах и говорить о них. Действительно, в том лагере практически никого не было.

Еще он сказал: он жил в деревне примерно в 15 км; зарабатывал на жизнь сбором грибов и ягод, особенно клюквы на Сосновом болоте; Осенью сюда съехалось много людей, даже из соседних регионов. Заготовщики закупили чернику по 17 руб. За килограмм, лисички по 30 руб., Клюкву по 20 руб.

Недалеко от этого места москвичи купили пять домов в заброшенном селе. Они собирались построить церковь, пригласить священника и жить общиной в первозданном безгрешстве.Что-то в духе друга Коммодора Сергея Сосинского, который поселился где-то здесь еще в 70-х годах. Да, это тенденция московской интеллигенции, дай бог. Что-то вроде понижающей передачи. В прошлом Коммодор сам испытывал смутное желание присоединиться к толпе, но так и не смог ничего с этим поделать. Оставаться на одном месте в течение длительного времени — не его чашка водки.

Основное занятие здесь — лесозаготовки, хотя и не в масштабах советских времен, но далеко не так.На нашей предыдущей остановке мы видели груды бревен, лежащих на земле, заросших высокой травой. Видимо, пришло время блестящих реформ Гайдара, в результате все отрасли промышленности умерли, а древесина осталась гнить там, где ее вырубили. Это вызвало у нас искреннее отвращение и острое желание натравить всех реформаторов. «Реформаторы а ля лантерн!» это дух.

Еще цитаты из повествования Бродяги: шапки из шафранового молока растут прямо в конце его огорода; ему требуется всего час, чтобы собрать ведро белых грибов (или пенсовых булочек, желанного приза всех российских грибников).Его основными продуктами питания, кажется, являются грибы и таракан, но диета явно приносит ему пользу, очень хорошо заполненная. Говорит, мясо здесь 20 рублей за килограмм. У него есть что-то вроде навеса недалеко от нашего лагеря, в комплекте с небольшой железной печкой, похоже, что-то вроде современного здесь. Жизнь будет цвести где угодно.

Еще одна вещь, которую он рассказал нам, была несколько более грустной: однажды он и его жена тоже катались на лодке, только он сломал весло. Тем не менее, это были приятные воспоминания. Он рассказывал эту историю неуверенно, и можно было понять почему: все это было давно в прошлом: жена, работа, прогулки по выходным.В настоящее время здесь только водка или что-то еще. Скорее всего, чистящая жидкость.

30 июля 2004 г., пятница. День седьмой.

Никаких жареных грибов по утрам, наш любимый Бродяга собрал все лисички вокруг. Но все в порядке. Жареные грибы каждый день, и без бренди к ним это слишком тяжело для желудка.

9:40. Покинул Лагерь у соснового болота, или Лагерь Болтливого Бродяги. Небо кажется пасмурным. Ночь была теплой, вероятно, пойдет дождь.Встречный ветер, как всегда, вчера довольно свежий, заставил накатиться волны, некоторые с белыми гребнями. Лодка приятно качается, что напоминает Commodore о морских путешествиях. Как ни странно, Кадетта воспринимает этот комментарий несколько обиженно.

Сегодня мы выехали раньше обычного, чтобы избежать сильного встречного ветра во второй половине дня, но он все равно дует прямо сейчас. На открытом пространстве, где рядом с рекой нет леса, должно быть, дует еще сильнее. Мы еще не достигли такого уровня; просто еще одна причина повеселиться.

10:10. Прошел угрюмый рыболов. По-видимому, ни кусочка.

10:40. Похоже, мы вышли на открытое пространство, без сплошного леса на берегу. Правый берег высокий и крутой, левый низкий, кусты наполовину погружены в воду. Дождя нет, уровень воды понижается, кусты выходят из объятий воды, только что до нас? Без дождей течение просто утихает. Это для вас жизнь: с одной стороны … с другой стороны …

Множество гнезд песчаных мартинов на утесе (R).Там бродят несколько коров, и песчаные мартины кормятся фауной на коровьих спинах. Что-то валяется в зарослях лопуха. Сумка? Пастух? Кто знает. Некоторые песчаные мартины летают очень низко, прямо над поверхностью воды, другие высоко в небе, поэтому невозможно угадать, пойдет ли дождь или нет. По-видимому, на этот счет нет единого мнения среди песчаных лодок. Их здесь масса, они суетятся и щебечут. Некоторые слегка ударяют клювом по воде, напиваясь или неся каплю воды своим птенцам.Очень заботливые родители, песочные мартины.

Берега заросли амбаром, луговой сладкой, пижмой, чиханьем. Пижма хороша для швартовки, ее корни держатся. Когда вы пришвартовываетесь, сидя в лодке, эти мелочи имеют значение. В кинотеатре герои прыгают в воду и тащат лодку на пляж. Нам просто наплевать на такие героизмы. Что мы делаем, мы привязываем нос и корму к какому-нибудь дружелюбному кусту или чему-то на берегу, а затем осторожно высаживаемся, сохраняя ноги Кадетты сухими.

11:55.Наше первое появление чаек. Это плохой знак. Чайки означают много открытой воды. Ветер, как всегда, противный и сильнее течения.

12:30. На правом берегу есть плот, штуковина из столбов и камер. Рядом — крошечная хрупкая треугольная лодка; в нем то, что похоже на небольшую лопату, но на самом деле предназначено как весло, и миниатюрный багор для приземления щуки. Все строго D.I.Y. Лодка заболочена. Вокруг нет людей, создается впечатление, что здесь никого не было месяцами или годами.Депопуляция идет полным ходом.

Течение продолжается довольно приличное по меркам Ветлуги. Небо затянуто облаками и немного прохладно. Босые ноги Коммодора начинают мерзнуть. Не бойтесь, они знали и хуже. На борту судна предполагается ходить босиком; старые яхтсмены могут пристально смотреть на вас, если вы этого не сделаете.

Целый день мы переезжаем из банка в банк. На крутых берегах, изрытых гнездами песчаных стоянок, течение более заметно, и мы стараемся его поймать.С таким же успехом можно попытаться поймать ветер.

15:40. Добрых полчаса Коммодор закидывал блесну с песчаного берега. Приманка зацепилась один раз, другого результата нет. На этой реке пользоваться воблером не на земле. Рыба просто не видит этого в мутной воде. Коммодор работал в реке без штанов, только в рубашке. «Порнографическое шоу», — комментирует Кадетт. Впрочем, здесь нет страха перед вуайеристами.

20:40. Camp Lady’s Panties на высоком берегу (R). Кто-то оставил трусики в зарослях молодых берез.Как отмечалось выше, жизнь расцветает повсюду, в том числе и половая жизнь.

Грунтовая дорога, заросшая сорняками, как вчера. Пепел от старых костров, пустые банки и бутылки. Стол, построенный до нас путешественниками. Коммодор говорит, что все это оставила та же группа людей-байдарков, следы которых мы нашли в лагере Упавшая сосна. Такие же разветвленные колья для костра, такие же шесты для палаток. И трусики тоже их. «Откуда вы знаете?» — спрашивает Кадетта. «Интуиция», — отвечает Коммодор.«Ага», — говорит Кадетт. Конец диалога.

Грибов не так много, как раньше, но есть, в том числе даже очень красивый подберезовик оранжевого цвета (красный верх, темный низ). Также лисички, сыроежки, вешенки. Не бойся голодать, пришло летнее время. Зимой нас хватит за один день. Хороший мороз, и вот бы мы, пальцы вверх.

Сгнившее бревно сосны с муравьями было брошено в огонь. Муравьи героически бросились в огонь, пытаясь спасти яйца, по глупости утаскивая их куда-то.Жизнь — дело сложное, в этом нет никаких сомнений.

Вкусный тосканский суп на ужин. Коммодор попытался зачерпнуть суп из чайной кружки. Вот что делает с вами усталость. В целом, он греб за сегодня восемь часов, за вычетом времени на рыбалку.

Небо снова хмурится, — говорит Кадетт. Мы пародируем старый лозунг «Да не будет войны!» с «Да не будет дождя!» Но жаловаться греховно: погода была просто великолепной.

Подведение итогов наших запасов.«Мы взяли слишком много сушеного хлеба и сухофруктов в этой поездке», — говорит Кадетт. Ерунда, возмущается Коммодор: в поездке не бывает слишком много еды. Слишком мало. Железный закон.

31 июля 2004 г., суббота. День восьмой.

Ночью ветра нет. Река гладкая, как стекло. Кадетта слушала писк и стоны неизвестных ночных птиц. Симпатичная птичка (светло-серая нижняя сторона, спина буроватая, светлые полосы на голове) навалилась на нашу палатку. За ночь Коммодор трижды выползал из палатки, чтобы посмотреть, осталась ли наша лодка без приколов.Впервые мы оставили его у воды. Утес слишком высокий, крутой и рассыпчатый, сил тащить лодку к лагерю уже не осталось.

10:53. Left Camp Lady’s Panties. Коммодор вырезал там на скамейке надпись: С. Рой. Перед нами кто-то оставил там поцарапанный «Джеймс». Что это мог быть Джеймс, как мог Джеймс здесь оказаться … Тайны повсюду.

Прохождение устья Вохмы (R). Он больше, чем Паозер, примерно такой же ширины, как и сама Ветлуга.Течение слабее, чем в Паозере. Никаких следов лесосплава, все, что осталось в социалистическом прошлом. После Вохмы ширина реки почти в два раза больше, чем раньше. Коммодор очень любит узкие ручьи в лесу, больше похожие на зеленые туннели. Красивый. На самом деле он любит всевозможные ручьи, даже реки тундры.

11:45. Лодка пришвартована у левого берега. Людей, пшик.

Погода резко меняется. Мгновение назад, кажется, паляло палящее солнце, Кадетта постирала рубашку Коммодора, но сейчас поднялся холодный ветерок, и небо полностью затянулось.Кстати, ночи здесь были беззвездные и безлунные, а жаль. С луной там как-то веселее. Если подумать, это хорошо для нас, это не лунное дело: во время новолуния обязательно пойдет дождь. Но все будет по расписанию, никуда не деться.

Другие вещи Башо-Роя:

На излучине реки
вода лижет песок.
Три чайки над головой.

Не слишком ярко, правда. Плоский. Говорит то, что говорит, не более того. Надо признать, что переутомление сказывается на тканях мозга.Тает, что ли.

Груды хранившихся бревен гниют на берегу (R). Еще одна примета гайдарономики.

12:05. На левом берегу девка с косичкой кормит костер, парень рядом занят чем-то непонятным. Похоже на местных. Мы машем им. Они смотрят.

12:10. Две молодые девушки купаются у Малого Раменного (слева). Мы спросили у них разрешения на фотосессию. Они завязали элегантные позы; довольно красиво выглядят, как они есть.

12:20. В поле зрения виднеется автомобильный мост с несколькими мотоциклами и единственной машиной.На берегу много маленьких сараев и лодок (L), и нигде нет человеческих фигур. Гнезда домов на мосту.

Пройдено 104 км за неделю, т. Е. По карте; реальное расстояние можно только догадываться, да и какое это имеет значение в любом случае.

12:35. На берегу горит пень ели. Какая свинья.

Линии электропередач на берегу (L). Должно быть Кажирово. Там поселился дворянин из Москвы. Уехал из большого города, пытается обратить местное крестьянство в христианство.Своими руками построил небольшую церковь, только напрасно потрачено. Для некоторых религия может быть опиумом, но местные жители полностью довольны своей диетой, состоящей из самодельной хуйни и купленной в магазине водки. Там никто не ходит молиться. Это действительно удручает. Что будет с этой страной? Сгорит ли он в парах алкоголя? Тем не менее, кое-где есть святые, и можно пощадить целый город ради одного-единственного святого. По крайней мере, так сказано в Хорошей Книге.

Направление изменилось на юго-западное, но встречный ветер сохраняется.Это еще один чугунный закон речных путешествий: независимо от того, в какую сторону река поворачивает, ветер всегда дует вам в лицо.

13:40. Приземлился на длинном песчаном пляже. Впереди видна деревня Марково (L). Ниже по течению есть еще одно Марково, отмеченное на карте, больше, чем это. Чем больше Марково, тем лучше местный вид. Луг на левом берегу; правый — густой кустарник. Песчаные мартины летают на малых высотах. К Марково-1 река резко сужается, с множеством излучин и перекатов.Это хорошо. Возвращает воспоминания Коммодора о рафтинге, но ему лучше оставить их при себе.

14:15. Проехал мимо места впадения Лекмы в Ветлугу. Как-то это вызвало небольшое волнение. Так что втекает, ну и что. В этом мире происходят более захватывающие вещи.

14:45. Новенькая модная церковь в Кажирово (слева). Должно быть, он был построен тем москвичом, у которого взяли интервью журналу «Русское Православие», которое мы читали. Безнадежная затея, попытка пробудить совесть в тщательно замученных людях.Потребуется еще одно поколение, и каким оно будет, это новое поколение? Пьяницы порождают дебилов, это закон физиологии.

Только что удалось избежать столкновения с моторной лодкой, в которой находился здоровенный человеческий зверь. Он направлялся прямо на нас. Более быстрое судно должно уступить место более медленному, это закон моря, но это животное явно разозлилось и не заботилось о законах, морских или любых других. Оммодор вспомнил сцену из поездки на север, где такая же стая двуногих людей весело смеялась, тараня каяк с женщинами и, если не изменяет память, с ребенком в нем.Тут коммодоровский метательный «макарыч» никуда не годится, это работа настоящего «макаровского» 9-мм пистолета, продырявить бандитскую лодку и дать им заткнуть штаны, сволочи.

15:55. Мыс Одинокая собака. Собака бегала по берегу, видимо, заблудившись, ища своего хозяина. Жалко было бедняги, но взять его на борт не удалось. Не осталось места и очень мало еды.

Облака выглядят угрожающе. Река разделяется на две части. Берем левый ручей.Он, в свою очередь, распадается на две части. Снова выбираем ту, что слева. Идти легко, без неудач. Это действительно отрадно. Иногда выбираешь канал и в конце его наталкиваешься на непроходимое препятствие и приходится тянуть лодку против течения, а берег не везде пригоден для буксировки. Настоящая пытка. Мы всего лишь пара счастливчиков, Коммодор и Кадетт, хип-хип и более или менее ура.

20:55. Лагерь Ужасный.

После Кажирово мы проехали мимо красивого уютного соснового леса, где можно было бы с комфортом расположиться лагерем.По мере того, как мы плыли, картина превратилась в отвратительные низкие заболоченные берега или неприступные скалы. Дважды пытались приземлиться только для того, чтобы попасть в непроходимые заросли шиповника. Поспешное отступление.

Наконец, на высоком берегу мы заметили пару осин и несколько берез. Приземлился наконец с большим трудом. Берег — сплошная грязь, оставшаяся после падения уровня воды, но мы заметили ствол дерева, лежащий прямо у воды, и пришвартовались там. Коммодор пополз повсюду, пока не нашел место, где кто-то давно разбил лагерь.Три огромных березовых бревна, поставленные вертикально для стульев, большие раздвоенные колья на месте пожара, подстилка из гнилой травы там, где стояла их палатка, старые бумаги. Все очень красиво, но все в темных зарослях на скале, где ножом можно было рассечь москитные облака. Какой болван выбрал такое место для лагеря … Наверное, это было весной, когда комары были лишь далеким воспоминанием.

Мы срезали сорняки и разложили под палаткой для мягкости, поставили палатку, сделали все вечерние дела быстрее, чем обычно.Тем не менее, пока мы занимались этим, комары съели половину спины Коммодора, прямо через его рубашку. Кадетта страдала от всего. Нам повезло с собаками? Конечно …

1 августа 2004 г., воскресенье. День девятый

Спала долго и вкусно, до семи. Ночью к нам зашла соседка мышка размером с крысу. К утру Кадетта долго слушала, как птицы щелкают кастаньетами. Ночь была тихой, утро роскошного разнообразия. Завтрак, как и ужин, без грибов.

Высоко в небе кружит какая-то большая хищная птица.Сложно сказать, может быть орлом. Обилие хищных птиц здесь луни, коршуны, пару раз также ястребы и соколы. Значит, здесь тоже должна быть игра, но нас это не касается, не эта поездка. У нас нет ни времени, ни оружия для стрельбы. Коммодорский «макарыч» может поразить что-то резиновой пулей с шести шагов, не более. Хорош для того, чтобы ударить головореза в глаз, только вокруг не так много головорезов. Еще одно обоснование побега в лоно природы, только кому для этого нужно какое-то обоснование? Не Commodore, это точно.

Мы позавтракали в палатке, а потом «созерцали картинки». «Взгляд на картинку» — это фраза из героического альпинистского прошлого Коммодора. Он где-то читал, что академик Иван Павлов (известный по павловским рефлексам) отдыхал после завтрака полчаса в кресле, закутавшись коленями в плед, и разглядывал свою скромную коллекцию старых мастеров. Затем Коммодор ввел этот обычай среди своей группы скалолазов. Вернувшись в лагерь после тяжелого восхождения, альпинистам нечем заняться, кроме как много поесть, восстановить силы, валяясь на спальных мешках и мысленно «глядя на картины».Есть, конечно, подвижные игры с девушками, но это уже ночью, после танцев.

10:10. Покинул Лагерь Ужасный, он же Адский и Гипермоскитный.

12:55. Ловил, а точнее пытался. Дважды зацепился крючком, один раз за куст, потом за бревно в воде. И все время крупные рыбы шумно и презрительно хлопали хвостами у противоположного берега. Коммодор просто не мог забросить свой воблер так далеко, хотя он прыгнул почти по плечу. Мы должны ловить рыбу во время движения, но Кадетт категорически отказывается, и Коммодор занят греблей.Результат, ни рыба, ни мясо, просто много упражнений.

Никаких следов человека в этой Амазонии. Сильный ветер-нос, волны тоже отталкивают нас. Тени Байкала.

15:30. Минуя Шайменский поселок. Ничего особенного. Множество домиков с резными окнами, один стог сена. Можем ли мы жить в таком месте? Воображение полностью угасает.

16:45. Прохождение хранилища журналов или подобного заведения (R). Мерзость запустения. Марсианский пейзаж.Огромная вышка и, как всегда, ни души.

В тот день Коммодор греб целых десять часов, минус час на рыбалку.

2 августа 2004 г., понедельник. День десятый

12:45. Левый лагерь. Сразу же, сбитый с толку любопытным зрелищем: ствол дерева плывет вверх по течению, хотя мы не заметили здесь присутствия бобра. Должно быть своего рода противоток.

После устья Шаймы река много изгибов, нет берега, подходящего для посадки, везде слишком крутые.Приземлился в 20:00, где Коммодор заметил несколько едва заметных следов на крутом склоне. Признаки кем-то здесь кемпинга давным-давно. Сдал в одиннадцать.

Лес пуст, ни черники, ни грибов, ничего. Должно быть, собиратели переработали. Что ж, людям нужно как-то существовать. Ча. Кто знает, возможно, эти леса были бесплодны с незапамятных времен. В этом любопытном мире может случиться все, что угодно.

Остановка на полдня. Спали до 8:30, потом пошли искать грибы.Коммодор нашел старый скользкий домкрат и пару сыроежек. Остальное любезно предоставлено Кадеттой. В общем, хватит для роскошного угощения жареными грибами.

Вчера по-настоящему палило солнце. Сегодня то же самое. Вчера сердце Коммодора доставило ему лишь крохотные хлопоты к концу дня. Сегодня ведет себя безупречно. Должен быть весь этот кислород в воздухе. Как в кислородной палатке.

На карте точно показаны все изгибы реки. Commodore их отслеживает, черт знает зачем.

13:50. Красивые облака над извилистой рекой. Башо-Рой:

О, чтобы насладиться тишиной.
Вот для чего сюда пришли.
Вместо этого постоянное гудение в ушах.

Кадетт: «Назовите это стихами? Скорее, жалоба на специалиста по ушей, носу и горлу». Коммодор: «Ха. Я однажды наткнулся на этот моностич, в журнале« Поэзия »:« Ты должен мне 64 доллара ».« Кадетт: «Но это же американская поэзия». Это определенно заткнуло Commodore.

16:25. Обширный участок спокойной воды.Текущий ноль. Жесткий, справляется с пространством вручную. Этого чертова Дудно нигде не видно. Неужто это должно быть где-то? А может быть, мы сами сбежали в какой-то параллельный мир? Совершенно разумное объяснение с учетом фактов.

3 августа 2004 г., вторник. День одиннадцатый

11:50. Целый час рыбачил на песчаном пляже. Местные жители ловят рыбу только на крутом берегу, в основном сидя, на очень короткие удочки. Забрасывают блесну рывком из-за головы на расстояние всего несколько ярдов.Между прочим, этот метод не уникален для этой области; Коммодор наблюдал подобную технику и на других реках. Почему-то ему это не кажется достаточно спортивным. «Они получают результаты», — совершенно без надобности указывает Кадетт. Где ее дух товарищества?

21:00. Лагерь на песке (L). Прилетел сюда в 15:15. Все было хорошо и готово для нас колья на костер, дрова и подстилку из скошенной травы. Срезали траву, разбили лагерь и пошли искать грибы. Лес тощий, весной полностью затоплен.Короче паршивая. Грибы разочаровывают в основном зловонных сырых, которые мы отказываемся собирать, ибо таковы принципы Кадетты. В общем, скудная горстка настоящих сырыхов и вешенок (последние найдены Коммодором).

Большая часть дня была потрачена впустую на рыбалке. Коммодор потерял воблер, он просто куда-то улетел. Потом он потерял двух крупных рыб — щуку или голавля. Второй раз был особенно неприятен. Кадетта уже приготовила посадочную сетку. Коммодор не ударил должным образом, иначе тройной крюк был слишком тупым.Кажется, ощущение тяжести в конце очереди и вид огромной зияющей пасти останутся с нами навсегда. Широко открытые челюсти — это классический метод ловли щуки от крючка. Кадетта заметила бледный живот и мощный хвост. Коммодор чуть не расплакался, но сумел обойтись залпом сочного русского языка.

Также Кадетта наблюдала за малолетней щукой, лежащей в засаде за камнем, готовой наброситься на мелкую рыбку, и в конце концов она проглотила что-то действительно крошечное.Все строго по Дарвину, так почему же мы не можем получить немного экшена? Мы тоже должны есть. Другие молодые щуки кусали Коммодора за пальцы ног, пока он мыл волосы. Ну это ничего. В каналах Центральной Азии мелкая рыбка изо всех сил пытается залезть вам в задний проход и покусывать лобковые волосы.

Много отпечатков на песке; четко различимы цапли, бекасы, а также некоторые мелкие животные. На песчаном пляже практически нет комаров, но ночью будет прохладно.Обнаружил в кустах лодку. Вокруг должны быть местные жители, не то чтобы мы слишком хотели их видеть. Мы и так счастливы и держим наши пистолетные патроны сухими.

4 августа 2004 года, среда. День двенадцатый

10:30. Покинул лагерь на песке. Ярко светит солнце. Небо усеяно крошечными облаками. Рыбачил пару часов; только результатный хук зацепился дважды.

19:50. Разбили лагерь, выехав из села Мих-что-то далеко позади. Событий дня:

Поймал двухфутовую щуку.Коммодор изобрел способ ловли рыбы с лодки: вы просто втыкаете блесну на конце лески прямо в пасть щуки, застрявшей в засаде среди лилий и прочего, растущего на берегу. Кадетта взяла удочку, Коммодор грести очень осторожно, чтобы не спугнуть рыбу. Примерно через пять минут траления Кадетт поймал очень сильную щуку. Блесна попала далеко в глотку щуки. Мы вытащили хищника на борт и упаковали в полиэтиленовый пакет, чтобы приручить. Надо было ударить его по голове чем-нибудь тяжелым, кроме нервов Кадт… Лучше не надо.

Хотели приземлиться и приготовить щуку, но тут показалась деревня с понтонным мостом, где она начиналась. Коммодор пошел в деревню и обнаружил, что от этого места до вокзала не ходят автобусы. Некоторые местные жители сказали, что мы можем сесть на фургон, продающий хлеб сельчанам, до места под названием Пищуг, а оттуда автобусом до станции, но эта штука с П. находится далеко на севере, в противоположном от железной дороги направлении, так что к черту с этим.

Мы решили грести дальше, пока не дойдем до какого-то моста.Где-то должен быть мост, желательно не обрушившийся.

Долгое время деревня не скрывалась из виду. Видел женщин, которые буколично стирали белье в реке. Затем Коммодор поднял весло, приветствуя рыбака. Парень предложил продать нам рыбу, но мы с гордостью сказали, что у нас есть все необходимое, включая рыбу, все равно спасибо. Жаль, что мы упустили так много замечательных мест, в которых можно ловить рыбу в стиле Коммодора, но ресурсы силы Коммодора ужасно ограничены.Повезет в следующий раз.

После села берега были самые отвратительные. Коммодор высадился и обнаружил остатки навеса, или, скорее, своего рода индийскую ширму: огонь с одной стороны, ширму из еловых веток с другой, подстилку из травы. Но само место было ужасным: повсеместное проклятие высокой густой травы, кустов, деревьев. Идеально подходит для комаров, а не для нас, утомленных путешественников.

Мы плыли всего пару минут и нашли сказочное место для кемпинга.Похоже, мы в третий раз попали в то место, где разбили лагерь нижегородские ребята. Тот же способ разведения костра, такие же подстилки под их палаткой. Так сказал Коммодор.

Мы почистили и нарезали щуку на небольшие кусочки, поставили палатку и пошли искать грибы. Не нашел. Вместо этого мы нашли чью-то одежду и вещи: брюки, куртку, сумку, все висело на ветвях деревьев. Набить минимум на два и висеть там год, а может, и больше.Это немного загадка, и это заставляет задуматься. Что случилось с людьми, которые когда-то обитали в этих штанах? Заблудились? Съел волки или медведь? Или они были слишком пьяны, чтобы вернуться в лагерь? Но следов нормального лагеря там не было, только тряпки, висящие на деревьях. По поводу этого коммодора вспомнились истории о людях, которые заблудились в лесу и весили около тридцати килограммов, когда их нашли или случайно вернули в какую-то деревню. Кто знает, что весили другие, те, кто так и не вернулся.Кадетта побледнела и грубо посоветовала Коммодору высохнуть.

Так получилось, что мы тоже немного заблудились, когда повернули назад, просто промчались мимо того места, где был наш лагерь. Серьезно, чтобы заблудиться возле реки, нужно определенное умение. Вскоре мы нашли наш лагерь, разожгли костер и сварили уху с зеленью и прочим. Суп получился довольно пикантным, хотя на вкус мясо щуки как угодно плоское. Приправленный медвежьим голодом, этот гастрономический опыт запомнится на долгие годы.

Мы сегодня рано залезли в палатку. Когда ветер стихает, комары сходят с ума.

И еще кое-что. Сегодня Коммодор выполнил опасный трюк, просто чтобы похвастаться, по крайней мере, так считает Кадетт. Достигнув понтонного моста, мы должны были высадиться и пронести все наши вещи по берегу мимо моста, но это заняло бы весь день. Вместо этого коммодор приказал Кадетте упаковать наши бумаги и ценные вещи, сойти на берег и идти вперед, а сам набрал скорость и направил лодку в узкое отверстие между двумя понтонами.Течение там было довольно быстрым, и, если бы лодка ударилась о какой-нибудь острый металлический край, она могла бы разорваться. Мост был очень низким, коммодору грозила опасность ударить его лбом, но он вовремя плюхнулся на спину, и лодка пролетела сквозь него, только весло с громким треском ударилось во что-то. Коммодор — заядлый хвастун. Настоящие советские туристы не ведут себя столь презренно.

5 августа 2004 г., четверг. День тринадцатый

10:10. Покинули лагерь, где мы ели рыбу, а.к.а. Спасибо, приятные парни из Нижнего. Сделали все возможное, чтобы доесть рыбу; даже в этом случае птиц хватило, чтобы их клевать. Мы поступили с рыбой строго по закону альпинистов: лучше перебрать гнилой живот, чем тратить хорошую еду.

Кадетт сообщила, что ночью слышала в кустах шорох и потрескивание какого-то таинственного существа. Большие новости. Как будто Коммодор половину ночи нервно сжимал свой маленький пистолет. Много пользы было бы против чего-то большого. Мы выползли из палатки и огляделись.Множество свежих следов, ведущих во всех направлениях, но то, чем был наш посетитель, не было видно ни по траве, которую топтали какие-то тяжелые ноги, ни по отпечаткам. Может быть, медведь, просто. Летом они вообще довольно добродушны. Это наша единственная надежда: внутри застегнутой палатки мы слепы и беспомощны, как новорожденные.

Commodore лениво гребет, пауза в гребке, пауза в гребке. Ветра пока нет, течения тоже. Солнце светит прямо в обгоревшее лицо Коммодора, поскольку мы уже направляемся на юг, туда, где есть или должна быть железная дорога.Ох уж капля дождя! Коммодор не может припомнить, чтобы когда-либо желал дождя в походе, если не считать пустынь, где желания все равно не в счет. Здесь ночью была сильная роса, палатка и пластиковая пленка на ней промокли — верный признак надвигающихся дождей, только где они?

13:30. Поговорил с очень загорелым обитателем лодки с маленьким мальчиком и удочкой. Интересно, что у него была такая же шлюпка, как у нас. Поселок назывался Бережок, автодорога в 6 км.Может быть, это так, хотя иногда создается впечатление, что местные жители используют термин «километр» скорее для развлечения, чем для информирования. Греби, Коммодор, грести с песней в сердце. Йо-хив-хо …

15:40. В поле зрения показалась деревня. Сказал парень в лодке, Старошанское. Так где же была обещанная нам церковь с золотым куполом? Ничего не видно. Не видно с реки, и если да, то для чего это вообще? Церковь должна возвышаться над местом на высоком берегу, иметь эстетическое значение.Теперь люди на Волге знают об этом и построили свои церкви как следует. Коммодор где-то писал о них.

18:30. Проехали Петунино, недалеко разбили лагерь. Мы напишем о сегодняшнем опыте завтра, чувствуя себя слишком обиженным и слишком ленивым.

6 августа 2004 г., пятница. День четырнадцатый

07:30. Лагерь Нуази, он же Последний.

События вчерашнего дня, сейчас. После Петунино мы долго дрейфовали в благословенной тени некоторых деревьев, держась очень близко к берегу.Достал наши рыболовные снасти. Практически сразу Кадетта поймала молодь щуки, но и все. Ни травы у кромки воды, ни щуки, ни спрятанной щуки, ни клочка за часы бесполезного траления.

В Петунино мы видели строящийся скромный замок. Наверное, для какого-нибудь местного или приезжего олигарха. Деревянная лестница, ведущая к воде по высокому крутому берегу, для удобства владельца замка. Кто может позволить себе такое место в наши дни? Только вор и кровопийца, вот кто.

Недалеко от села буквально наткнулись на парочку рыболовов.Их крохотные лодки были привязаны к берегу на веревках, в одну из которых мы попали, и нам пришлось спешить против воды. Рыбак только ухмыльнулся, когда Коммодор сделал ему довольно ласковый выговор для старого моряка.

Тогда мы решили разбить лагерь, но не смогли. Обычная чушь: либо деревья были за зарослями кустарника, либо берег был слишком крутым, грязным и скользким. Коммодору удалось несколько раз взобраться на скалу для разведки, но он вернулся с отвращением: ни клочка земли, подходящего для кемпинга.Третья попытка дала что-то почти приличное — небольшую ровную площадку после сносного подъема. Время, идущее в 21:00. В тот день Commodore греб без остановки более десяти часов и в конце концов рухнул на куски.

Приготовила уху с найденными на месте вешенками. Суп был типа «добавь еще соли и все сделай». Мы прыгнули после одиннадцати. Всю ночь за рекой доносился нескончаемый грохот, а там настоящая дорога. В основном тяжелые грузовики. Необходимо везти краденую древесину для продажи за границу.Обычное дело: какой-то олигарх набивает карманы тем, что раньше было достоянием всей нации.

10:00. Левый лагерь Шумный. Как ни странно, шум прекратился почти сразу. Через несколько минут после того, как мы покинули лагерь, левый берег превратился в хороший песчаный пляж, немного мутный из-за отступающего паводка. Кадетта видела это вчера, но не позаботилась сообщить Коммодору, что он не в духе. Причина ее капризности поразила Коммодора на мгновение. Наш Slowpoke II не был достаточно удобным для нее, хотите верьте, хотите нет! Коммодору это доблестное судно показалось таким же хорошим, как мягкое кресло, и здесь Кадетта говорит, что на борту постоянно нервничает.«Почему, ради всего святого? Из-за чего нервничать?» — пробормотал Коммодор. Нет ответа. Коммодор мрачно пробормотал, что Кадетту нужно подвезти на «Ласточке», чтобы увидеть все в перспективе. Это маленькое ремесло выполнено в технике родео-быка. Попробуйте сделать вдох в неподходящий момент, и она в мгновение ока плюхнется вниз головой. По сравнению с ней Slowpoke кроток, как голубь. Действительно, женская душа — это поистине фрейдистская загадка. Непостижимо! Как и мужской, да ладно. Отчасти рай, отчасти помойка (Ниро Вулф?).

Солнце как никогда палит. Коммодор очень доволен, он нашел булавку для одежды, которую он использует, чтобы держать свой Арафатку на месте. Булавка торчит у него из-под носа, придавая ему вид папуаса.

Пейзаж вокруг никогда не меняется: хуже, чем бесполезно для высадки, но, очевидно, подходит для рыбалки и сбора грибов. Но для нас этого нет. Сегодня перед нами стоят другие задачи.

Commodore постепенно восстанавливается после вчерашнего рывка. Он говорит, что в будущем мы будем путешествовать с помпой, то есть с помпой.Насос наиболее полезен для надувания плота. До сих пор Коммодор всегда накачивал Slowpoke своим ртом, но, похоже, мы не становимся моложе. Сейчас он даже не прыгает с парашютом. Боязнь сломанных ног.

***

На этом этапе журнал резко заканчивается; некогда делать записи, да и писать особо не о чем. Мы достигли моста, взобрались на берег, раскачиваясь, как настоящие морские волки (в конце концов, мы провели две недели на волнах), вымыли, высушили и упаковали лодку и все наши вещи.С большим трудом и частыми остановками Коммодору (то есть мне, или снова я) удалось тащить наши чудовищно тяжелые рюкзаки по крутой тропе к автостраде. Ждать пришлось долго, но не слишком долго, пока в нашу сторону поедет машина. В конце концов за скромную плату мы заказали лифт. Водитель спросил нас, какое расстояние мы преодолели. Услышав цифру 250 км, он выразил восхищение / недоверие: «Ну я никогда! Невероятно». Потом был вокзал в Шарьи (снова ударение на последнем слоге), сцены из провинциальной жизни в ожидании поезда, поездка на поезде и Москва.Уф!

Теперь, чтобы вернуться к нормальной жизни (ну почему шум, суета, сквернословие, сквернословие в сердитых разговорах и т. Д. Должны быть нормой?). Замачивание в ванне, заживление порезов, синяков, укусов насекомых и тому подобное. Одна из моих травм, к тому же довольно болезненная, заслуживает смеха: из-за развитого у меня аппетита я чуть не вывихнул нижнюю челюсть при жевании. Растянул мышцу или что-то в этом роде. Теперь я вспоминаю поездку каждый раз, когда пережевываю, и даже улыбаться больно. «Это пройдет», — бессердечно смеется Кадетта.(И это действительно так.)

Смотрим наши мерки. Моя талия уменьшилась с 88,5 см до 85 см, теперь все брюки соскальзывают с меня, как намыленные. Кадетт хранит свои достижения в секрете. Маленькое чудо; ей не нужно было грести. Правда, однажды она попросила меня дать ей попробовать, но нескольких минут упражнения хватило. «Ужасно спасибо, но мне этого достаточно». Мне тоже грести тяжелее, чем казалось из Москвы, но так всегда бывает. Просто надо быть философом.

Что самое приятное, так это то, что нам повезло с погодой.Ни капли дождя за две недели. Рекорд по моему опыту. Что ж, дуракам и новичкам, как известно, везет, и Кадетт все еще относится к этой категории (я имею в виду новички). Единственный раз, когда у меня был такой опыт, был в Средней Азии, но там летом никогда не бывает дождя: капли дождя испаряются, пока они находятся в воздухе или при ударе о раскаленную землю.

Жаркое солнце придало мне «крестьянский» загар: лицо, шея, руки и ноги до колен обгорели черным. От одежды Ясира Арафата особого толка не было.Кадетта была одета более тщательно, иначе она не подвержена солнечным ожогам, даже от двойного излучения, прямого и отраженного от воды. Некоторым людям везет.

Еще одна приятная вещь, мы съели достаточно еды, чтобы нас хватило на всю поездку, съели последний сухарь на вокзале. Конечно, помогли грибы и рыба, хотя мы не так много рыбачили, как хотелось бы. Не по нашей вине, не так ли?

В целом, с учетом стоимости еды, билетов на поезд и прочего, поездка обошлась нам примерно в 50 долларов; Максимум 100 долларов, это точно.Я вспомнил, как бывший президент Картер рыбачил где-то на Камчатке; Они отказались назвать цифры, сказав лишь, что обычная, а не роскошная поездка туда стоит 1500 долларов в день. Я не могу себе представить, что они делают со всем этим тестом, воткнув его в задний проход каждой пойманной рыбы? Одно можно сказать наверняка, что для наших пятидесяти мы получили веселья на миллион долларов.

Это, скорее, гаечный ключ, возвращающийся ко всему этому шуму и суматохе, любопытно называемым нормальной жизнью, после двух недель пребывания в подобном трансу состоянии.Смотреть телевизор, слушать радио и читать газеты — все это вызывает странное чувство. Это те же самые старые новости, что и перед поездкой, и трудно избавиться от подозрения, что люди в них не могут серьезно относиться к тому, что они делают, и так взволнованы. Это действительно так абсурдно. Не самое главное, если вы поняли. У Шекспира для этого есть хорошая фраза: «Несвежий, утомленный и нерентабельный».

Тем не менее, без этого невозможно обойтись без общения (некоторые говорят, что общение) с другими людьми, какими бы отвратительными они ни были.Это еще одна вещь, которую вы узнаете в поездке. Когда вы погружаетесь в себя, наступает сенсорная депривация, и вы начинаете сочинять хайку или что-то в этом роде. Haikus, у них тоже есть адресаты, и это не только ваш собеседник. Хайку, черт. Я обращался с доброжелательными замечаниями к цаплям, стоящим на одной ноге у берегов, или весьма эмоционально ругался чайнику, когда он упорно отказывался кипятиться, или убедительно разговаривал с котелком с супом. К тому же у меня был настоящий живой товарищ.

Я просмотрел судовой журнал.Казалось, он описывает все как есть, и все же чего-то важного не хватает. Потом я понял, что это было. Журнал освещал скудные и часто скучные события поездки, а сама поездка была совсем о другом. Речь идет о красоте, которая постоянно вас окружает и затмевает все остальное. В этом суть путешествия, вся суть в том, что пейзажи постоянно меняются и завораживают вас, ваши глаза наслаждаются им, пока вы гребете с полной уверенностью, что там, за этим изгибом реки, сцена будет еще более очаровательной, и это часто бывает.Вы становитесь жадными, эта жадность ведет вас все дальше и дальше, до наивысшей точки транса, только он никогда не приходит, есть только тот восторг, который вы хотите, чтобы никогда не кончался …

Естественно, на каждой странице об этом просто нельзя писать, судовой журнал — это другой жанр. Мы должны были сделать снимки, но тут Кадетта, к сожалению, провалилась: пленка заклинила, и она запечатлела все эти чарующие виды на одном кадре. Черт возьми, правда. Слава богу, есть Интернет. Парень сплавлялся на каяке по той же реке за пару лет до нас и опубликовал несколько прекрасных фотографий.Я полагаю, что их пиратство не является преступлением.

Красота — это одна тема, но есть и другие. В преклонном возрасте человек склонен искать оправдание своему существованию, кроме потребности в еде, питье, сне и прощении за испражнения. Чтение помогает, письмо помогает еще больше, но путешествия, безусловно, являются самым действенным средством от утраченного интереса к жизни. Вот я, только что вернувшийся из этой поездки и уже подумываю о другом или, по крайней мере, мечтаю о нем. «В одиночестве или в компании призрачных товарищей», — цитирует Джойса.Впервые я поднялся на Эльбрус в середине 1950-х, так что мне исполнилось полвека. Надеюсь, что я добавлю еще несколько действительно стоящих поездок. I.I.a.a., конечно. Если я жив (Л. Толстой).

По возвращении я взялся за «Путь дзен» Алана Уоттса, на котором остановился перед поездкой, и, кажется, читаю его совершенно другими глазами. Сейчас кажется довольно забавным сосредоточиться на стене, свече или пятне между вашими глазами во время медитации. Почему? Потому что вы помните, что чувствовали, когда смотрели, как лунь кружится в ярко-синем небе, взлетая все выше и выше; или огромная полная луна, когда вы выползали из своей палатки к рассвету; или абсолютно тихая, заполненная туманом черно-белая река, протянувшаяся под обрывом, на котором вы стояли; или солнце робко выглядывало из-за далеких лесов; или тысяча других подобных достопримечательностей.Я спрашиваю вас, кому нужен дзен, когда у вас все это есть?

Короче говоря, я за то, чтобы растворяться в природе всякий раз, когда у нас есть шанс.