Купол церковь покрова на нерли: Страница не найдена — РГУ имени С.А. Есенина
Церковь Покрова на Нерли — реализованный проект компании Икслайт
Компания Икслайт реализовала проект подсветки сокровища русского храмового зодчества — Церкви Покрова на Нерли.
Церковь Покрова на Нерли входит в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО под названием «Белокаменные памятники Владимира и Суздаля». Боголюбовский луг, на котором расположена церковь, — это особо охраняемая природная территория и историко-ландшафтный комплекс регионального значения. Не так давно в рамках поэтапной реконструкции храма было принято решение полностью обновить систему его архитектурной подсветки.
С учетом огромной значимости памятника архитектуры, его конструктивных особенностей и ценности окружающего ландшафта разработчику концепции освещения предъявлялся ряд серьезных требований. Предстояло разработать максимально эффективное решение по наружной подсветке, которая при этом никак не нарушала бы бесценный фасад белокаменного храма.
Компанией «Икслайт» было разработано проектное решение по подсветке объекта «с земли» с применением двух световых контуров. Это самый щадящий для памятника способ, избавляющий от необходимости крепить светильники на фасадах. В рамках выбранной концепции нужно было подобрать светотехническое оборудование с определенными характеристиками по мощности и типу оптики. Имея богатый опыт, специалисты компании «Икслайт» подготовили светотехнический расчет, правильно подобрали оборудование, а также сделали визуализацию объекта.
Благодаря энергоэффективным светодиодным светильникам «Икслайт» удалось отказаться от прожекторов с традиционными газоразрядными лампами, которые потребляли слишком много электроэнергии, имели небольшой срок службы и требовали частого обслуживания.
В проекте использовались: грунтовые светильники серии «XLD-ALG24» подсвечивающие стены храма, архитектурные светильники серии «XLD-FL24» освещающие «барабан» и купол церкви, а также прожекторы серии «XLD-AL72» для подсветки креста.
В результате реализации проекта «Икслайт» удалось подчеркнуть непревзойденное совершенство шедевра древнерусской храмовой архитектуры и оснастить место паломничества тысяч туристов со всего мира эстетичной и высококлассной системой освещения.
Церковь Покрова на Нерли и собор в Модене Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2019. № 3
В.В. Седов*
церковь покрова на нерли и СОБОР В МОДЕНЕ
V.V. Sedov
THE CHURCH OF INTERCESSION ON THE NERL’ AND THE CATHEDRAL IN MODENA
И все же собор в Модене можно рассматривать как основной источник форм церкви Покрова и более ранних построек князя Андрея — Успенского собора во Владимире (1158-1160) и церкви рождества Богородицы в соседнем с церковью Покрова Боголюбове. Можно говорить об «адресе» прибывшей артели: она была связана с Моденой,* Седов Владимир Валентинович, доктор искусствоведения, член-корреспондент РАН, профессор, заведующий кафедрой истории отечественного искусства исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова; главный научный сотрудник Института археологии РАН
Sedov Vladimir Valentinovich, Doctor in Art History and Criticism; Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences; Professor, Head, Department of the History of Russian Art, Faculty of History, Moscow Lomonosov State University; Chief Scholar, Institute of Archeology, Russian Academy of Sciences +7-903-794-30-70; [email protected]
но при этом не слепо следовала формальным и стилистическим решениям моденского собора, а в некоторых случаях развивала или только модифицировала эти решения.
Ключевые слова: русское искусство, Древняя Русь, Владимиро-Суз-дальское княжество, древнерусская архитектура, романская архитектура, связи Италии и Руси.
Abstract. The article considers the relationship between the architectural forms of the small church of Intercession on the Nerl, the most important and probably the most renowned monument of the mid-12th-century Vladimir-Suzdal’ architecture, and the enormous diocesan Modena cathedral, which was founded in 1099 and then built until the second half of the 20th century. According to the later, not fully verified tradition, the Church of Intercession was erected in 1165 by order of Prince Andrei Bogolyubsky (1157-1174) as a church of a small monastery (this date can be considered relatively reliable).
Keywords: Russian art, Early Rus, Vladimir-Suzdal’ principality, Old Russian
architecture, Romanesque architecture, relations of Italy and Russia.
* * *
Статья посвящена сравнению двух известнейших памятников архитектуры — церкви Покрова на Нерли и собора в Модене. Церковь Покрова на Нерли является важнейшим образцом архитектуры Владимиро-Суздальского княжества третьей четверти XII в., памятником, относящимся ко времени правления князя Андрея Юрьевича Боголюбского (1157-1174).
Летописные и иные источники рисуют следующую картину строительной деятельности Андрея Боголюбского. Во Владимире в
В 1161-1162 гг. была построена церковь Успения в Ростове3, а в 1164 г. освящена церковь на Золотых воротах во Владимире4, сооруженная, очевидно, после Успенского собора, в 1161-1164 гг.; в том же 1164 г. году была заложена церковь Спаса во Владимире5. Это всё, о чем сообщают летописи: два больших собора, во Владимире и Ростове, Золотые ворота с надвратной церковью и церковь Спаса во Владимире — четыре белокаменных постройки. О том, что происходило с 1164 г. и до 1174 г., т.е. в течение десяти лет, летописи не говорят.
Но мы знаем, что к востоку от Владимира князь Андрей основал город Боголюбово, или Боголюбов (по данным IV Новгородской летописи и Рогожского летописца город был «заложен» князем в том же 1158 г., когда и Успенский собор6), где выстроил несколько белокаменных зданий, среди которых была великолепно украшенная церковь Рождества Богородицы. Церковь Рождества Богородицы в Боголюбове, сохранившаяся только в нижних частях, лестничная башня рядом с ней, соединенная арочным переходом с церковью, а также остатки другого перехода и кивория над водосвятной чашей — все эти части монументального комплекса не имеют четкой датировки, но к моменту смерти князя в 1174 г. они уже существовали7. В поздней летописи говорится о том, что церковь Рождества Богородицы была основана в 1158 г., а окончена в 1159 г. и в том же году расписана (т.е. строилась и расписывалась одновременно с Успенским собором или даже чуть раньше), в 1160 г. строительство продолжалось, была построена церковь мученика Леонтия, в 1161 г.
2 Там же. С. 351.
3 Кулаков В.И. Прусские пояса орденского времени // Genesis: Исторические исследования. 2017. № 1. Рис. 2.
4 Kazakevicius V. Is velyvojo gelezies amziaus baltq ginklq istorijos (kalaviq makstq galq apkalai) // Lietuvos archeologija. T. XV. Vilnius, 1998. P. 311, 40 pav.
5 Жулкус В. Изменения в мировоззрении куршей в раннем средневековье // Восточная Европа в Средневековье. К 80-летию В.В. Седова. М., 2004. С. 157, 158.
6 Кулаков В.И. Неманский янтарный путь в эпоху викингов. С. 64.
7 Gaerte W. Kriechkultur in Altpreußen // Alt-Preußen. Jg. 1. H. 3. 1935. S. 180, 181.
8 Кулаков В.И. Прусские пояса орденского времени // Genesis: Исторические исследования. 2017. № 1. С. 152.
Когда же был возведен комплекс церкви и переходов в Боголюбове, можно ли верить сообщениям позднего летописца? Пока точного ответа у нас нет. Теоретически можно, вслед за IV Новгородской летописью, Рогожским летописцем и архимандритом Аристархом, предположить, что церковь Рождества Богородицы в Боголюбове строилась в конце 1150-х — начале 1160-х гг., в одно время с Успенским собором во Владимире. Сооружать собор в стольном граде одновременно с комплексом в небольшом пригороде, Боголюбове, было, наверное, сложно, но возможно: для этого требовалось разделить артель мастеров на две части или образовать сразу две артели.
Сравнение Боголюбовского комплекса, или хотя бы церкви Рождества Богородицы в Боголюбове, и Успенского собора во Владимире, который мы предполагаем осуществить в будущем, должно пролить свет на схожесть или различие приемов в этих двух важнейших постройках.
но здесь есть затрудняющие обстоятельства: и церковь Рождества, и Успенский собор сохранились не полностью — первый памятник упал, был выстроен заново и сохранил древние формы только до уровня первых рядов кладки над фундаментом и лишь в одной части поднимается выше, второй — обстроен несколько десятилетий спустя, фасады его частично закрыты, частично прорезаны поздними арками, алтарная часть уничтожена. В результате сравнение этих памятников между собой, как и сравнение с романскими памятниками Европы, затруднено ограниченностью информации.
Гораздо плодотворнее выглядит сравнение романских памятников и церкви Покрова на Нерли, памятника великолепно сохранившегося (за исключением галерей с трех сторон), а потому обладающего всем набором форм, от композиционных до форм членения фасадов, а также крупных (порталы) и относительно мелких (окна, профили закомар и цоколей, аркатурно-колончатые пояса) декоративных форм.
Церковь Покрова на Нерли расположена примерно в двух километрах от комплекса в Боголюбове, она стоит на небольшом холме при впадении реки Нерль в Клязьму, с запада от храма находится небольшое озерцо. Храм не имеет твердой летописной датировки, в древнерусских летописях о его строительстве ничего не сообщается. Датировка храма основывается на сообщении позднего монастырского летописца, который отмечает в 1165 г. окончание храма Покрова на Нерли: «В лето 6673 (1165) Великий Князь Андрей Георгиевич Боголюбский, недалече от Боголюбиваго града и обители, на реке
Клязме в лугу, нача здати церковь Покрова Пресвятыя Богородицы, на устье реки Нерли, из собираемых и двоелетием возимых из Болгаров для строения во Владимире Соборныя Успения Пресвятыя Богородицы большия церкви и других, десятыя части, яже по повелению его на том месте отлагаемы бываху; и пособием Богоматере сего ж лета церковь Покрова Пресвятыя Богородицы соверши, и обитель монашествующих при ней содела»9.
Известно, что в более позднее время церковь Покрова была храмом небольшого мужского монастыря; нет сомнений в том, что она была монастырским храмом с самого начала. Князь Андрей Боголюбский основал этот небольшой монастырь с великолепным белокаменным храмом рядом с Боголюбовым, где он поставил чудотворную икону и где подолгу жил.
Относительную хронологию трех главных построек Андрея Бого-любского выстроить трудно, во многом она остается гипотетической. Можно осторожно предположить, что комплекс в Боголюбове и собор Успения во Владимире сооружались почти одновременно, с 1158 по 1160 г., затем строители собора поехали в Ростов, тогда как строители Боголюбова продолжили возведение построек в этой княжеской резиденции, а затем, в 1165 г. выстроили по соседству церковь Покрова на Нерли. Если это так, то церковь Покрова представляет собой пример одного из наиболее поздних зданий, сооруженных группой романских мастеров по заказу князя Андрея. Этот памятник, если рассмотреть внимательно его формы, способен рассказать и о происхождении мастеров, и об особенностях заказа. Последнее должно явиться предметом особого исследования в будущем, тогда как характер и происхождение мастеров церкви Покрова может быть выяснено, пусть не до конца, в рамках данного исследования.
Церковь Покрова на Нерли нельзя назвать хорошо изученным памятником. Несмотря на то что этот памятник сначала был издан монографически10, а затем ему была посвящена глава в обширной книге11, его исследование вряд ли можно считать законченным.
Напомним, что темой нашей статьи является сравнение церкви Покрова на Нерли и собора в Модене. Два этих памятника, которых
9 Gaerte W. Volksglaube und Brauchtum Ostpreussens. Beiträge zur vergleichenden Volksglaube, Marburger Ostforschungen.
Bd. 5. Würzburg, 1956. S. 51.
10 Рзянин М.И. Покров на Нерли / Памятники русской архитектуры. Вып. III. М., 1941.
11 Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV веков. Т. I. М., 1961. См. также: Иоаннисян О.М. Зодчество-Северо-Восточной Руси XII-XIII вв. // Дубов И.В. Города, величеством сияющие. Л., 1985. Прилож. 2. С. 152-154.
разделяют тысячи километров, по всей видимости, связаны общностью форм. На эту связь впервые обратил внимание О.М. Иоаннисян, указавший на сходство решений углов обоих сооружений: и в церкви Покрова, и в соборе в Модене есть угловые колонны, которые как будто выдвинуты вперед12. Мы предлагаем называть такие колонны диагональными, поскольку относительно прямого угла здания они выступают так, что являются продолжением диагонали (это диагональ воображаемого квадрата, построенного во внутреннем углу здания).
Помимо угловых колонн О.М. Иоаннисян указал также на ар-катурный поясок, аркатурную галерею и многообломные пилястры собора в Модене, предположив влияние этого памятника на храм в Боголюбове и церковь Покрова на Нерли13. В дальнейшем он развил свои предположения в главе о зодчестве Северо-Восточной Руси в новой «Истории русского искусства», где с собором в Модене сравниваются угловые колонны церкви Покрова на Нерли и ее аркатур-но-колончатые пояса14.
В данной работе мы хотели бы продолжить работу по сравнению церкви Покрова и собора в Модене, сосредоточившись в основном на прямых аналогах, но также на тех формах церкви Покрова, которые в Модене параллелей не находят.
Начнем с того, что строительство посвященного святому Геми-ниану собора в Модене, расположенной в исторической итальянской области Эмилия, было начато в 1099 г.
и вчерне закончено к 1106 г. Известно имя архитектора, это был Ланфранко, тогда как скульптором был Вильгельмо (Гульельмо). Творчество Ланфранко и Вильгельмо во многом определило образ романской архитектуры Эмилии. Строительство огромного храма продолжалось до 1184 г., когда в крипте были установлен саркофаг с мощами святого Геми-ниана15. Напомним, что строительство князя Андрея Боголюбского
12 Иоаннисян О.М. Романские истоки зодчества Владимиро-Суздальской Руси времени Андрея Боголюбского (Германия или Италия?) // Византийский мир: Искусство Константинополя и национальные традиции. К 2000-летию христианства. Памяти О.И. Подобедовой. M., 2005. С. 53-54.
13 Иоаннисян О.М. Романские истоки зодчества Владимиро-Суздальской Руси… С. 48-50.
14 Иоаннисян О.М.. Зодчество второй половины XII века // История русского искусства. Т. 2/2. Искусство второй половины XII века (гл. «Зодчество Северо-Восточной Руси конца 50-х — середины 70-х годов XII в.»). M., 2015. С. 115-118.
15 О соборе в Mодене и его контексте см.: QuintavalleA.C. Wiligelmo. Firenze, 1967. 121; Rotili M. Wiligelmo e il Romanico. Milano, 1968; Kubach H.E. Architecture romane. Paris, 1981. P. 185; Stocchi S. Emilie romaine. Plaine du Po. Zodiaque, 1984. P. 249-288;
началось в 1158 г., а храм Покрова на Нерли был возведен в 1165 г., т.е. теоретически мастера из Модены — не сам Ланфранко, а кто-то из его помощников или учеников — могли попасть во Владимиро-Суздальское княжество.
Эти два памятника очень сильно различаются по размерам, по типу пространственного решения, даже по деталировке. И все же в них есть группа общих черт, которые играют решающую роль для определения происхождения мастеров, которые участвовали в строительстве на Нерли одного из лучших древнерусских храмов, а также в понимании творческой манеры этой группы зодчих и каменщиков.
Можно говорить об определении художественного «лица» той артели, которая построила церковь Покрова.
Мы понимаем, что для создания полного «портрета» этой артели еще нет достаточно материала, что дальнейшие исследования привнесут необходимые и, вероятно, очень существенные коррективы, но все же рискуем предпринять труд по составлению наброска или эскиза такого портрета.
Этот портрет, по нашей мысли, должен проступить в результате последовательного сравнения церкви Покрова на Нерли с собором в Модене, которое, как мы рассчитываем, позволит проявиться родовым чертам, общим для обоих памятников.
Но мы хотим также указать на то, что при таком «портретирова-нии», построенном на постоянном сравнении, должны проявиться и те особенные черты, которых в Модене нет, которые составляют оригинальность церкви Покрова. Эти черты могли бы указать на многосоставный или, что то же, сборный характер артели или на использование ею особых, дополнительных мотивов и форм, необходимых для создания нового образа в совершенно неизвестных до того условиях, в чужой стране (рис. 1).
Церковь Покрова на Нерли принадлежит к древнерусскому типу храма — вписанного креста, в котором место византийских колонок занимают столбы, а абсиды примыкают непосредственно к девятидольному ядру (это так называемый простой тип византийского храма, без дополнительного членения перед абсидами, без вимы). Большое значение имеют хоры, площадка второго яруса,
Conant K.J. Carolingian and Romanesque Architecture 800-1200. New Haven; London: Yale University Press, 1993. P. 402-403; Zevi B. Storia e controstoria dell’architettura in Italia. Roma, 1993. P. 248-250; Il Duomo di Modena / A cura di G. Malafrina. Modena, 2003; Fernie E. Romanesque Architecture. The First Style of the European Age.
New Haven; London: Yale University Press, 2014. P. 86-87; Tosco C. L’architettura medieval in Italia. 600-1200. Bologna, 2016.
Рис. 1. Сравнение планов: 1 — собор в Модене; 2 — собор в Ферраре; 3 — церковь Покрова на нерли; 4 — церковь рождества Богородицы
в Боголюбове
расположенная в западной трети храма. она обуславливает как саму двухъярусность этой части храма, так и увеличение его западной трети относительно средней и восточной третей или, лучше сказать, травей: западная травея перестает быть собственно третью, третьей частью, а становится самой обширной травеей из трех.
Иа продольном разрезе церкви Покрова хорошо видна эта структура, в которой двухъярусность западной части как будто противопоставлена единому на всю высоту пространству средней и восточной третей и высоких абсид. Это, безусловно, образец древнерусского типа храма, но он почему-то обладает необычайной стройностью, более заметной там, где пространство едино, а также там, где его можно охватить взглядом (с запада взгляд перекрывают хоры), как это можно ощущать при взгляде из боковых рукавов креста; а также это можно заметить на поперечном разрезе. Здесь пространство храма особенно заметно становится вертикальным, практически башнеобразным.
Вместе с тем, аксонометрический разрез церкви на Иерли дает представление о достаточно сбалансированных пропорциях и продуманном соотношении внешней обработки, декорации объема и столь же структурированного интерьера.
При сравнении церкви Покрова на Иерли, этого небольшого и очень стройного памятника, с грандиозным объемом собора в Модене поначалу трудно найти общие черты. Собор в Модене является базиликальным зданием с тремя нефами, из которых средний повышен и освещен окнами наверху; с востока он завершается тремя абсидами с повышенной средней.
Разница абсид по высоте с востока является откликом не только на западный фасад, где также средняя часть повышена, но, скорее, на базиликальное построение и базиликальный разрез всего храма. В церкви Покрова на Иерли нет такой четкости структуры, этот небольшой храм завершен разновы-сотными полукружиями закомар и куполом на высоком и стройном световом барабане.
При внимательном взгляде на западные фасады обоих памятников, большого городского собора и компактной и как будто хрупкой церкви, начинают проступать черты сходства: прежде всего, это вертикальные тяги, в церкви Покрова при довольно узких фасадах преобладающие, а в моденском соборе не второстепенные, даже наоборот, но метрически монотонные. Эти тяги состоят из полуколонн большого ордера, наложенных на лопатки. Кроме того, есть и дополнительное сходство между двумя памятниками, заключающееся в двухярусности стены, в рядах аркатур, пересекающих фасады примерно посередине.
Ио все же это разные здания, построенные в общем, романском, стиле, но в разных манерах, в разных «ключах». А при взгляде на внутреннее пространство разница их типов вновь усиливает различия памятников, превращая их в противоположные полюсы.
Итак, собор в Модене представляет собой монументальную постройку базиликального типа, тогда как храм на Иерли не только намного меньше, но и принадлежит к другому, византийскому типу вписанного креста с куполом на высоком барабане. Еще больше разница между церковью Покрова и огромным собором в Ферраре, тоже базиликального типа, развивающим основные темы и декоративные решения собора в Модене (рис. 2).
Сравнение величественных построек латинского Запада и миниатюрной древнерусской церкви наводит на мысль о присутствии на строительной площадке церкви Покрова древнерусского мастера, определявшего и общий тип монастырского храма на Иерли, и его размер, и соотношение объемов, и даже, возможно, вертикальность.
Иеизвестно, как могли взаимодействовать романские мастера и древнерусский мастер, но существование второго для нас является
единственным объяснением древнерусских форм здания, все время проступающих сквозь романскую архитектурную декорацию на фасадах, а в интерьере — господствующих и как будто только нехотя допускающих отдельные романские детали (основания столбов и капители с рельефными львами). но и романские мастера сыграли столь значительную роль, что просто необходимо искать все черты сходства между церковью Покрова и собором в Модене — чтобы убедиться в том, что мастера были связаны именно с Моденой.
Сходство усиливается при прямом сопоставлении восточных фасадов церкви на нерли и собора в Модене: чувствуется общий характер членения поверхностей сразу как вертикальными тягами, так и невысокими рамками, обрамляющими поля стены, которые мы называем филенками. Эти рамки, или филенки имеют горизонтальное основание в виде цоколя, боковые границы в виде уступов и верхнее горизонтальное завершение с «бахромой» аркатуры.
При взгляде на восточные фасады возникает ощущение единого стиля, хотя при таком угле зрения еще нельзя говорить о
едином стиле мастера или артели, а только об общих особенностях трактовки большого стиля, некоем своеобразном варианте романики, возможно — региональном, сказавшемся и там, и тут. Общие для двух столь далеко отстоящих зданий особенности — это: рационализм, логичность членений, мастерство обработки поверхностей и разделяющих их форм, особое чувство драгоценности материала.
Иаиболее важной чертой сходства собора в Модене и церкви Покрова является, как уже было сказано, устройство угловых, диагональных колонок на углах. В моденском соборе, где, по всей видимости, эта форма была создана около 1099 г.
, когда началось строительство храма архитектором Ланфранко, такие колонки отмечают все четыре угла собора. Эта форма связана, без сомнения, с определенной классической нотой: для того, чтобы колонка на углу одинаково «работала» на два смежных фасада, нужно, чтобы она была не утоплена, а выдвинута по диагонали. Эту же форму можно найти и в древнегреческом варианте псевдопериптера (имитации периптера, храм Зевса в Акраганте, начало V в. до н.э.), в алтаре Артемиды в Магнезии (II в. до н.э.) и в древнеримских псевдопериптерах (храм Портунуса на Бычьем форуме в Риме, 11-1 вв. до н.э.). В Модене в конце XI в. она была «изобретена» вновь для того, чтобы применить на фасаде декорацию с колоннами. Использование этой декорации превратило базилику в вариант псевдопериптера.
Архитектурная декорация церкви Покрова на Иерли с ее полуколоннами большого ордера, несомненно взятыми из собора в Модене и распределенными как на углах, так и на границах среднего прясла западного и боковых фасадов, также делает этот монастырский храм псевдопериптером, очень компактным, всего с тремя интерколумни-ями (пряслами) на каждом фасаде, с неравным ритмом интерколум-ниев, но именно псевдопериптером. И это превращение наоса храма типа вписанный крест в псведопериптер настолько удивительно, что сразу же заставляет думать о приезжих мастерах, оформивших чужеродную для них модель самым радикальным, известным только им, моденцам, способом.
Заметим здесь, что помимо собора в Модене и уже упомянутого собора в Ферраре диагональные колонки нигде не встречаются. они составляют, таким образом, особую «метку», говорящую о том, что пришедшие к князю Андрею Боголюбскому около 1158 г. мастера были не из Ломбардии, а из Модены (и/или Феррары), т.е. эти мастера происходили из области Эмилия и вышли из мастерской крупного и яркого зодчего, каким, без сомнения, был Ланфранко.
Сравнение диагональных колонок церкви Покрова и собора в Модене говорит о том, что перед нами работа по абсолютно схожим лекалам: это довольно крупные круглые формы, которые наложены на плоскость так, что около колонн образуются вертикальные уступы.
Эти уступы можно принимать за двухуступчатую лопатку, но можно думать о них и как о двухуступчатых рамках, обходящих филенки, помещенные в каждом прясле.
На углах эти колонки выглядят очень впечатляюще, что еще больше усиливается в церкви Покрова, где нет нагружающих колонну верхних частей, как в Модене, а потому колонна смотрится почти свободно, определяя и структурируя значительную часть объема рядом с собой.
Нужно сказать, что рациональность и мерность, которая заметна на всех фасадах моденского собора, на боковых фасадах церкви на Нерли вынужденно отступает: здесь прясла разной величины, обусловленные древнерусскими образцами с увеличенной западной частью под и над хорами, сообщают фасаду какой-то последовательно увеличивающийся с запада на восток, но никак не мерный и не симметричный ритм.
При рассмотрении восточных фасадов церкви Покрова и собора в Модене тоже ощутим определенный сбой логики в первом памятнике: если в соборе на абсиды перешли членения западного и боковых фасадов (на малых, боковых абсидах аркатура и галерея над ней все же несколько понижены относительно таких же форм на боковых фасадах, а на более высокой средней абсиде эти членения как будто подскакивают вверх). В церкви Покрова абсиды лишены членения посередине, они завершаются наверху аркатурно-колон-чатым поясом, не соотносящимся ни с чем на боковых фасадах; на средней абсиде этот пояс тоже «подскакивает», но не так сильно, как в Модене.
Вообще абсиды Нерли обработаны более дробно, что при меньших размерах и относительно большой высоте дает эффект, подчеркивающий стройность алтарной части. Аркатурно-колончатый пояс, безусловно, когда-то раньше произошедший из ломбардской галереи, такой же, как на абсидах моденского собора, в церкви Покрова представляет собой форму, отсутствующую в Модене, такую вариацию, происхождение которой требует особого исследования.
Подобные формы в североитальянской архитектуре есть, но — не в Модене. Этот мотив был занесен в круг мотивов строившей церковь Покрова артели каким-то особым мастером, который не был напрямую связан с Ланфранко или его последователями и который
привносил в формальный лексикон этой артели новые «слова», столь обогатившие язык фасадов храма на Иерли.
Аркатурно-колончатый пояс церкви Покрова заслуживает особого исследования, он составлен из североитальянских элементов, но получил своеобразную трактовку — как из-за скульптурных консолей, так и из-за ярко обозначенного энтазиса фустов колонок, в итальянских образцах совсем не таком заметном.
При этом сочетание декора разновысотных абсид в этих памятниках так же разнится, как перепад высот самих абсид: в Модене в целом рациональный характер членений дает ощутимый «подскок» на средней абсиде, сочетающийся с зауженными «пряслами» на боковых абсидах — это сжатие при приближении к большой абсиде; в церкви Покрова «подскок», или «прыжок» декора едва заметен и принадлежит к тонким модуляциям внутри одного строя, в целом тоже рационального, но уже несколько сдвинутого в сторону иррациональности.
Построение стыков больших форм в Модене и на Иерли в чем-то похоже (сравним, например, короткий отрезок прясла, одинаковый для обоих памятников; он находится между диагональными восточными колонками и началом боковых абсид), а в чем-то отличается: чтобы сопоставить формы на стыках между абсидами зодчий собора в Модене поместил узкое прясло, завершенное вверху аркой, тогда как мастера церкви Покрова применили гораздо более распространенный в Ломбардии и Эмилии прием с двумя исходящими из угла лопатками, обозначающими края двух филенок, как будто «оборачивающих» полукружия абсид.
обратим внимание на цоколи сравниваемых памятников: если в Модене это сильно выступающий цоколь с профилировками по верхнему скосу, то в церкви Покрова цоколь представляет сложно-профилированную обработку выступающего низа стены, по своим обломам повторяющую или развивающую профилировку базы колонн.
В Модене базы колонн как будто механически поставлены на цоколь, хотя при этом обработка баз очень сложная. Этот прием разнится в двух памятниках и в названных угловых колоннах, и в промежуточных.
Если сравнивать закомары церкви Покрова и арки большой аркады на фасадах собора в Модене, то обнаружится, что в храме Покрова обработка много сложнее, чем в Модене, но эта сложность, пусть и умноженная прямо на строительных лесах церкви на Иерли, происходит из более ранних памятников Владимиро-Суздальской Руси, конкретно — из церкви Бориса и Глеба в Кидекше (где уже
есть ступенчатый архивольт закомар). Из этого же более раннего храма взят отлив кладки, сопровождающийся косым профилем, и пояс поребрика под отливом. Из Спасо-Преображенского собора в Переславле пришла, кажется, такая форма обработки барабана церкви Покрова, как уступчатые книзу «городки». Эта группа форм (архивольты, отлив кладки, «городки», может быть — окна под хорами на западном фасаде с их двухраструбным сечением) связана с внимательным изучением итальянскими мастерами местных памятников предыдущего времени, княжения Юрия Долгорукого16. Только такая форма, как уступчатый архивольт, была мастерами церкви Покрова усложнена тем, что в обломы были введены валики, а это превратило профили закомар в волнующиеся системы.
Ощущение слоистости стены в церкви Покров на Нерли появляется, как было сказано выше, за счет уступов филенчатых рамок, ограничивающих нижние и верхние части прясел. Эта сложная форма есть и в соборе в Модене, так что она пришла несомненно из круга мастеров, окружавших Ланфранко.
На абсидах эта сложная форма в Модене продолжается и остается такой же сложной, а в церкви Покрова уступов филенок уже нет, стена просто круглится (можно только воспринимать всю абсиду как филенку), а колонки в церкви Покрова делаются тонкими тягами, вверху включенными в аркатурно-колончатый пояс.
Тонкие колонки церкви на Нерли — форма, отсутствующая в Модене и пришедшая из других памятников Северной Италии. Их еще предстоит отыскать, но уже сейчас мы можем указать на тонкие колонки-лизены на абсидах таких романских памятников Эмилии, как соборы в Пьяченце (1150-1179) и Фиденце (ок. 1106 г.; далее еще несколько строительных периодов) и городской храм в Кастелль’Аркато (1117-1122)17.
отдельно следует сказать о капителях колонн большого ордера церкви на Нерли. они сделаны мастерски, это варианты капителей коринфского ордера с очень стилизованной и обобщенной корзиной, в которой отдельные листья аканфа превращаются почти в раппорт орнамента. Коринфские же капители собора в Модене, особенно на западном фасаде, принадлежат самому главному скульптору со-
16 О церкви Бориса и Глеба в Кидекше и Спасо-Преображенском соборе в Переславле-Залесском см.: Седов Вл.В. Спасо-Преображенский собор в Переслав-ле-Залесском и церковь Петра и Павла в Смоленске: Два варианта синтеза древнерусской и романской архитектуры // Древнерусское искусство. Византийский мир: Региональные традиции в художественной культуре и проблемы их изучения. К юбилею Э.С. Смирновой. М., 2017. С. 227-239.
17 Stocchi S. Émilie romaine. Plaine du Po. Zodiaque, 1984. P. 27-31, 65 -72, 83-97.
бора, Вильгельмо, или кому-то из мастеров из ближнего круга этого скульптора, а потому эти капители представляют барельефы с фантастическими персонажами и значительно отличаются от капителей владимиро-суздальского памятника.
Даже в трактовке листьев аканфа коринфских капителей на боковых фасадах собора в Модене и церкви Покрова разница огромна: в Модене есть ощущение стилизованного реализма в передаче рваного характера листьев, тогда как в церкви Покрова это орнаментальная стилизация, сплавляющая узнаваемые формы во что-то уже почти неузнаваемое, без какой-либо отсылки к реальному растению.
В Модене скульптор (и архитектор вместе с ним) в чисто архитектурных коринфских капителях (без антропоморфных и зооморфных форм) работают над воссозданием античности, пытаясь передать и уже как будто даже передавая мягкость и сложность листьев акан-фа, их изгиб, даже окружающий их воздух, то есть возвращаются к античным образцам, нащупывают дорогу к тому, что можно было бы назвать проторенессансом внутри романики. А в капителях церкви Покрова всё застыло, все листья как будто оцепенели и слились в одну обобщенную корзину. Заметим, что стилизованные орнаментальные капители церкви на Иерли очень похожи одна на другую, причем как в большом ордере, так и в малых, тогда как капители собора в Модене сильно отличаются друг от друга. В церкви Покрова все капители делали примерно по одному образцу, в то время как в Модене они создавались разными мастерами и по-разному.
Итак, в церкви на Иерли перед нами работа очень хороших, внимательных романских мастеров, просто не тех, кто работал в Мо-дене. Эта разница с Моденой, сказавшаяся в присутствии на стройке церкви на Иерли скульпторов обобщенно-плоскостного, чисто романского направления (и в отсутствии скульпторов, вглядывавшихся в античность), а также арктурно-колончатые пояса и тонкие лизены на абсидах, отсутствующие в Модене, указывают на то, что артель, строившая храм Покрова, включала не только выходцев из Модены (они определяли целое и во многом придумали облик фасадов), но и какую-то другую группу североитальянских мастеров.
Впрочем, ситуация могла быть и более сложной. Среди капителей колонок, поддерживающих своды крипты в соборе в Модене, мы находим капители с очень обобщенными, орнаментальными формами, во многом близкими к тому, что только что описывали, с капителями колонн и колонок на Иерли. Возможно, что резчики с более сдержанным и как будто подчеркнуто средневековым стилем, работавшие в
Модене, и выехали во Владимиро-Суздальскую Русь.
Хотя сходство и не полное, не настолько большое, чтобы можно было говорить в данном случае об одной руке. Скорее, все же, мастера-скульпторы были из другого художественного центра.
Сказанное о капителях колонок и колонн Нерли применимо и к большинству скульптурных, изобразительных рельефов: в Модене они имеют оттенок резкости и оригинальности, в церкви Покрова всё немного сглажено, уплощено, превращено почти в орнамент.
Проблему составляют и порталы. И в Модене и в церкви на Нерли они перспективные, но в Модене они намного более плоские, в церкви же Покрова уступов больше, больше колонок, а верхний рельефный архивольт решительно отдаляет порталы Нерли от порталов Модены.
Ближайший аналог рельефным перспективным порталам Нерли следует искать в романской архитектуре Павии, где в церкви Сан-Микеле порталы имеют почти ту же иконографию и почти ту же трактовку (за исключением последнего архивольта, который и там плоский, а не рельефный, как в церкви Покрова на Нерли).
Отдельно нужно сказать об окнах церкви Покрова. Окна верхнего яруса с перемежающимися прямоугольными и валиковыми уступами взяты не откуда-нибудь, а из перспективных порталов. Таких окон в соборе Модены нет, здесь окна другие, в их перспективном построении присутствуют вогнутые обломы уступов, обведенные по краю валиком.
А вот на абсидах церкви на Нерли обнаруживаются как раз такие «моденские» окна. Несмотря на то что они почти щелевидные и очень высокие, а окна собора в Модене шире и ниже, обломы обоих памятников схожи. Только в церкви на Нерли после раструба идет один вогнутый облом, обрамленный валиком, проходящим и в архивольте, и по сторонам окна. Окна абсид церкви Покрова говорят о присутствии здесь мастеров непосредственно из Модены. Эти окна, трактовка полуколонок и филенок, а также диагональные колонны на углах составляют целое «досье» свидетельств присутствия в районе Владимира мастеров из круга Ланфранко.
Нужно лишь внимательно сравнить архивольты указанных окон, чтобы увидеть принципиально схожее решение, основанное на применении мягких вогнутых профилей. Похожее по профилировке окно имеется и на южном фасаде собора в Модене. Особенно близки при сравнении архивольты этого гораздо более стройного (по сравнению с окнами на абсидах) проема и окон абсид церкви Покрова.
Профилировка закомар церкви Покрова тоже требует объяснения: здесь мы видим валовые тяги и вставленные между ними прямоугольные уступы, как на окнах верхней части четверика и как в порталах. откуда же взялись эти закомары и эти окна с перемежающимися уступами, прорезающие стены четверика церкви Покрова? Эти окна, столь далекие от окон абсид и большинства окон боковых фасадов Модены, кажется, взяты из перемежающихся обломов порталов самой церкви Покрова и церкви Михаила в Павии.
Еще одну проблему составляют базы полуколонн, членящих фасады церкви Покрова на Иерли. Их крупные, смело и ясно нарисованные аттические профили в принципе похожи на то, что мы видим в базах собора в Модене, но у них есть и важное отличие: они имеют по диагоналям так называемые когти. Эти когти являются вполне распространенной деталью баз колонн и колонок романского стиля, они очень широко распространены в романской архитектуре и во Франции, и в Германии. Ио в Северной Италии, и вообще в Италии, их практически нет, за исключением некоторых памятников на севере Ломбардии. Вероятно, оттуда они и происходят; затем, после церкви Покрова на Иерли они стали характерной деталью Владимиро-Суз-дальского зодчества. для нашей же темы важно то, что в Модене этой формы нет. Это еще один знак присутствия в артели строителей Покрова на Иерли мастеров из разных центров, указывающий на сборный характер артели, в которой все же преобладали мастера, связанные с собором в Модене.
основания крестообразных в сечении подкупольных столбов церкви на Иерли в целом развивают аттический профиль, но по общему характеру они далеки от профилей столбов внутри собора в Модене; это развитие темы в других условиях — как и в цоколе на фасадах, похожем по профилю на цоколь столбов.
основной формой, которая не вписывается в круг форм собора в Модене, все же можно считать аркатурно-колончатый пояс, созданный в церкви Покрова на Иерли не то чтобы заново, но с явной целью развить идеи, уже осуществленные при двухъярусном членении церкви Бориса и Глеба в Кидекше, а также для того, чтобы усложнить и обогатить эти идеи формально, ритмически и орнаментально.
В результате мы сталкиваемся в церкви Покрова на Иерли с творчеством такой артели итальянских мастеров, которая при перемещении за тысячи километров не только не растеряла своего мастерства, но и сумела на основе принесенного из Модены опыта
и набора форм создать что-то новое, обогатить фасадную пластику, построить новые композиционные схемы. Знаком этого обогащения остаются аркатурно-колончатые пояса Владимиро-Суздальской архитектуры. Они тоже пришли из Италии, но не из Модены, однако в руках мастеров, связанных с Моденой и оказавшихся на Руси, эти пояса трансформировались в своеобразный символ, отличающий то, что часто называют русской романикой.
Собор в Модене следует воспринимать как основу архитектуры церкви Покрова на Иерли и, заметим, всех памятников времени князя Андрея Боголюбского, т.е. церкви Рождества Богородицы в Боголюбове и ее лестничной башни18, а также Успенского собора во Владимире. основой мастерства пришедших зодчих были мотивы и приемы, принесенные из Модены (и, что менее вероятно, из Феррары), из Эмилии, где собор в Модене был недостижимой вершиной местной романики.
В дальнейшем следует изучить памятники более ранние по отношению к церкви Покрова — названный храм в Боголюбове и Успенский собор во Владимире. Ио они сохранили свои формы только частично, поэтому мы отложили на будущее рассмотрение этих несколько более древних храмов. Это сделано для того, чтобы можно было отдельные дошедшие до нас формы этих двух сооружений сравнивать сразу и с Моденой, и с церковью Покрова: первый храм представляет собой «шкатулку» с формами, а второй — завершает процесс восприятия форм из этой шкатулки и виден во всей полноте.
Предстоящая работа, несомненно, позволит сформировать более объективный взгляд на соотношение владимиро-суздальских храмов времени князя Андрея Боголюбского и собора в Модене. Ио уже сейчас видно, что собор в Модене был источником для большинства форм фасадного убранства церквей Владимира и окрестностей этого времени. для церкви Покрова на Иерли формы, пришедшие
18 См. наши недавние работы по архитектуре Боголюбова: Седов Вл.В. Каменные стены Боголюбова. Исследования 2015 года // Краткие сообщения института археологии (КСИА). Вып. 241. М., 2015. С. 191-202; Он же. Северный портал собора Рождества Богородицы в Боголюбове // КСИА. Вып. 246. М., 2017. С. 56-69; Он же. Боголюбовский киворий: фиал и проблема интерпретации комплекса // Святая вода в иеротопии и иконографии христианского мира / Ред.-составитель А.М. Лидов. М., 2017. С. 397-414; Он же. Лестничная башня в Боголюбове (по материалам раскопок 2015 года) // КСИА. Вып. 249. Ч. II. М., 2017. С. 131-150; Седов Вл.В. Скульптурный фрагмент с мордой зверя из Боголюбова // Земли родной минувшая судьба… К юбилею А.Е. Леонтьева. М., 2018. С. 52-61.
из собора в Модене, определяют значительную часть своеобразия и того чувства архитектурной роскоши, которое характерно для этого знаменитого памятника.
Для того чтобы объяснить перенос форм из Модены во Владими-ро-Суздальскую русь нужно не только выявить эти формы. Нужно попробовать охарактеризовать ту историческую обстановку, в какой стало возможным перемещение форм и, следовательно, перемещение мастеров. Мы располагаем только одним указанием на приход мастеров, многократно цитированным или пересказанным. Это указание позднее, содержащееся в примечании к главе 20 «Истории российской» В.Н. Татищева, написанной в первой половине XVIII в., где находим следующий текст, касающийся строительства князя Андрея Боголюбского во Владимире: «Мастеры же присланы были от императора Фридерика Перваго, с которым Андрей в дружбе был, как ниже явится»19.
Итальянский архитектор Аристотель Фиораванти, увидев старый владимирский собор в 1475 г., похвалил постройку и сказал, что это работа «неких наших мастеров», т.е. указал на итальянское происхождение романских форм собора времени Владимиро-Суздальских князей Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо20.
Эти два немного неясных указания говорят нам о путях поиска: нужно искать сразу и в Италии, и в землях империи Фридриха Барбароссы, т.е. в Эмилии и Ломбардии. Какие события позволили императору Фридриху послать далекому князю Суздальскому мастеров из Северной Италии, был ли это дипломатический «подарок» или даже ссылка мастеров из какого-то (или нескольких) непокорных городов этих областей, которые император лишал стен или даже сносил, мы пока не знаем. Такие данные, возможно, смогут предоставить историки, опирающиеся на искусствоведческие выводы. Связь владимиро-суздальской архитектуры времени князя Андрея Боголюбского именно с собором в Модене дает определенный ключ для поисков оснований для такой далекой посылки мастеров: у нас есть «адрес» ядра прибывшей ко двору князя Андрея итальянской артели.
19 Татищев В.e Complex] o Svaitaya voda v iy1rotopii i ikonografii khristianskogo mira [The Holy Water in the Hierotopy and Iconography of the Christian World] / Ed. b0 A.M. Lidov. Moscow: Feornya, 2(017, pp. 397-414.
Sedov Vl.V. Spaso-Preobrazhenskiy sobor v Pereslavle-Zalesskom i tnerkov’ Petra iPavla v Smolenske: Dva varianta sintez0 drevnerusskoy i romanskoy arkhi-tektuey [Cathedral of thn Transfiguration in PererlavГ-Zalessky and the Church o2 Peter and Paul in Smolensk: Two Versions of the Synthesis of Old Russian
and Romanesque architecture ] // Drevnerusskoye iskusstvo. Vizantiyskiy mir: Regional’nyye traditsii vkhudozhestvennoy kul’ture i problemy ikh izucheniya. K yubileyu U.S. Smirnovmy [ Old Russian .Art. The Byzantine World: Region al Traditions in Ar tistik Culture and the Issuas onTheir S tudy.To E.S . Smignova’s Jubilee]. Moscow:Gosudarstvennyy institut iskusstvoznaniya, 2017, yy. 227-239.
Sedov Vl.V. Lestnichnaya bashnya v Bogolyubove (po materiaaam raskopok EOingoda) [The Staircas3 Tower in Bogolyubovo (based on 2015 excavations)] // Kratkiye soobshcheniya Instituta arkheologii. Is. 249. P. II. Moscow: Yazyki slavy-anskoy kul’tury, 2017, yy. 131-150.
Sedov Vl.V. Skul’pturnyy fragment s mordoy zverya iz Bogolyubova [The Sculytural Fragment with the Face of the Beast from Bogolyubovo] // Zemli rodnoy minuvshayasud’ba… K yubileyu A.U. Leont’yeva [«…The Native Land’s Past Fate…» To A.E. Leontiev’s Jubilee]. Moscow: Institut arkheologii RAN, 2018, yy. 52-61.
Tosco C. L’architettura medieval in Italia. 600-1200. Bologna: Il Mulino, 2016. 376 y.
Voronin N.N. Zodchestvo Severo-Vostochnoy Rusi XII-XV vekov [The Architecture of North-Eastern Russia in the 12th-15th Centuries].Mro 11 Hoa6pa 2018 r.
Рзянин М. И. Покров на Нерли (XII век). — Москва, 1941. — (Памятники русской архитектуры. ІІІ)
Покров на Нерли (XII век) / Составил М. И. Рзянин ; Под редакцией Д. Е. Аркина ; Академия архитектуры СССР, Кабинет теории и истории архитектуры. — Москва : Государственное архитектурное издательство Академии архитектуры СССР, 1941. — 12 с., 23 л. ил. — (Памятники русской архитектуры ; выпуск ІІІ).
[Полный текст издания и все иллюстрации из него]
ПОКРОВ НА НЕРЛИ
В 11 км от г. Владимира, в 1½ км от села Боголюбова, среди луга, на берегу реки Нерли одиноко стоит древняя церковь Покрова на Нерли, построенная в 1165—1166 гг. Эта маленькая церковь пользуется всемирной известностью, как замечательный памятник владимиро-суздальской архитектуры XII—XIII вв.
Расцвет владимиро-суздальской архитектуры XII—XIII вв. неразрывно связан с возвышением Владимиро-Суздальского княжества, выросшего из отдаленной провинции великого Киевского государства в мощный центр нового объединения Руси.
Этот исторический процесс был вызван целым рядом причин.
Великое Киевское государство, достигшее в XI в. кульминационного пункта своего могущества и культурного расцвета, в XII в. начинает неудержимо распадаться на отдельные княжества. Наступает период феодальной раздробленности, междоусобных войн и внешних нападений. Значительную роль в распаде Киевского государства и перемещении центра политической, экономической и военной мощи древней Руси с юга (Киев) на северо-восток — во Владимиро-Суздальское княжество — сыграло передвижение мировых торговых путей, происшедшее в XII в. Древний торговый путь «из варяг в греки», проходивший через Киев и Новгород и являвшийся в значительной степени источником богатства и силы Киевского государства, в XII в. теряет свое международное значение в связи с развитием морских связей Византии с Западом.
В то же время вновь оживляется другой древний путь, который проходил по территории Владимиро-Суздальского княжества, с Кавказа и из Средней Азии, по Волге через государство волжских болгар в Ростов, Владимир на Клязьме, Новгород и далее на запад.
Возвышению Владимиро-Суздальского княжества способствовала энергичная деятельность трех князей — Юрия Долгорукого (1151—1157 гг.), его сына Андрея Боголюбского (1157—1174 гг.) и Всеволода III (1176—1212 гг.). Превращение Владимиро-Суздальского княжества в новый центр объединения древней Руси создало предпосылки для бурного развития строительной деятельности. В основе архитектурного творчества этой эпохи лежит идея объединения раздираемой междоусобицами древней Руси под властью владимиро-суздальского князя. Блеск княжеского строительства, великолепие столицы, городов, дворцов и храмов должны были поражать население, купцов и послов и внушать им представление о мощи и величии Владимиро-Суздальского княжества. Активным проводником идеи объединения Руси в эту эпоху был Андрей Боголюбский, прозванный «самовластцем», стремившийся в борьбе с боярской знатью опереться на растущую силу горожан и мелкого служилого люда. Он был по заговору убит в своем дворце представителями этой знати в 1174 г.
При Андрее Боголюбском архитектура Владимиро-Суздальской Руси достигает наивысшего блеска и совершенства. Церковь Покрова на Нерли является выдающимся памятником именно этого периода расцвета владимиро-суздальского зодчества.
★
В развитии владимиро-суздальской архитектуры можно установить три этапа.
При Юрии Долгоруком складывается основной архитектурный тип культового сооружения, возникают и развиваются элементы декоративного убранства, придающие такую оригинальность этой архитектуре. О строительстве в эту пору говорит летопись под 1152 г.: «Князь великий Долгорукий Суздальский был под Черниговым ратью и возвратился в Суздаль на свое великое княжение и, пришед многие церкви созда: На Нерли Бориса и Глеба, и во свое имя град Юрьев заложи, нарицаемый Польско́й, и церковь в нем камену Георгия созда, а в Володимире церковь Георгия камену же созда и град Переяславль от Клещина (озера) перенесе и созда больше старого, и церковь в нем постави камену Спасу, а в Суздале поставил церковь камену Спаса же святого».
Из сооружений, упоминаемых летописью, до нас дошли только собор в Переяславле-Залесском, законченный при Андрее Боголюбском в 1157 г., и, в сильно измененном виде, церковь Бориса и Глеба в Кидекше (на р. Нерли), которая является прототипом церкви Покрова на Нерли.
Высшего расцвета владимиро-суздальская архитектура достигает при Андрее Боголюбском. Столица княжества — г. Владимир — застраивается великолепными сооружениями (сохранился переделанный впоследствии Всеволодом III Успенский собор и Золотые ворота в искаженном виде). В 11 км от столицы закладывается загородная резиденция князя — г. Боголюбов (теперь село Боголюбское) с церковью, монастырем и дворцом, богато украшенными, по свидетельству летописей, внутри и снаружи яшмой, позолотой и золоченой резьбой по камню (сохранились башня дворца и переделанная церковь). Наконец, в 1½ км от г. Боголюбова, там, где раньше было слияние рек Клязьмы и Нерли, Андрей Боголюбский построил церковь Покрова на Нерли.
Этот второй этап владимиро-суздальской архитектуры характеризуется высоким совершенством архитектурной формы, развитым чувством ансамбля, при сдержанности и простоте декоративного убранства.
Третий этап — от княжения Всеволода III до нашествия татар (1237 г.) — характеризуется монументальностью, величественностью сооружений (Успенский собор, городские ворота, увенчанные храмами) и ростом декоративного убранства, достигающего виртуозного совершенства (Дмитриевский собор 1194—1197 гг.). К этому периоду относятся перестройка Суздальского собора (1222—1233 гг.) и Георгиевского собора в Юрьеве-Польско́м (1230—1234 гг.).
Блестящее развитие владимиро-суздальской архитектуры было прервано в XIII в. (в 1237 г.) волной татарского нашествия, которая обрушилась на древнюю Русь, сметала и разрушала все ее культурные достижения и надолго затормозила дальнейшее развитие русской культуры.
Древняя Русь, стоявшая в то время по своей культуре в ряду передовых стран Европы, приняла на себя всю силу удара татарского нашествия и заслонила собой Европу от татаро-монгольского варварства.
Именно этим объясняется отставание древнерусской культуры и архитектуры в период монгольского владычества от архитектуры и культуры Запада. Новый подъем самобытной русской архитектуры начался вместе с процессом объединения древней Руси в Московском государстве, а новый период расцвета — после окончательного освобождения от татарской зависимости в XV—XVI вв.
Сохранившиеся памятники домонгольской эпохи свидетельствуют о том, что архитектура нашего отечества стояла не ниже современной ей архитектуры стран Запада и создала глубоко самостоятельный стиль.
★
О времени сооружения церкви Покрова на Нерли, о событиях, в честь которых храм был построен, о мастерах, его строивших, летописи не содержат никаких указаний.
Очень мало внимания уделено этому замечательному памятнику и позднейшими исследователями архитектуры. В исторической литературе мы находим лишь весьма скудные данные о церкви Покрова. Единственным источником для установления даты сооружения памятника является книга В. Доброхотова «Древний Боголюбов, город и монастырь с его окрестностями» (изд. 1852 г.), где приведена выдержка из рукописного жития Андрея Боголюбского. Летопись, которую цитировал Доброхотов, исчезла и до сих пор не найдена, почему все последующие исследователи приводят эту выдержку по книге Доброхотова (стр. 70). Вот текст этой выдержки:
«Сего же лета сын его первый Изяслав Андреевич ко господу отъиде и положен бысть в соборней Успения пресвятые богородицы церкве. Сей же Великий князь Андрей, аще печалию о сканчавшемся сыне, яко человек объят быв, и скорбяще, обаче оную на господа пологаще и благодаря его всемогущество, более в богоугодные дела поощрящеся; ибо близь Боголюбские обители, яко поприще едино, на реке Клязьме, в Лугу, нача здати церковь, Во имя пресвятые богородицы честного ея покрова, на устье реки Нерли, из собираемых и дволетием из Болгар вывозимых камней для строения во Владимире соборные Успения пресвятые богородицы церкви и других десятые части, яже по повелению его на том месте отлагаемы бываху и помощью пресвятые богоматере, оную церковь единым летом соверши и обитель монашествующим при ней содела».
Эта выдержка дала основание установить дату сооружения церкви Покрова на Нерли — 1165—1166 гг., т. е. через два года после смерти Изяслава, последовавшей, согласно Ипатьевской и Воскресенской летописям, в 6672 (1164 г.), а по Лаврентьевской летописи — в 6673 (1165 г.).
Других летописных упоминаний о церкви Покрова на Нерли до сих пор не найдено.
Этот единственный летописный документ сообщает о том, что церковь входила в какой-то монастырский комплекс, но не раскрывает причин выбора места для нее при древнем слиянии рек Клязьмы и Нерли.
Выбор этого места с точки зрения ансамбля замечателен, но едва ли он продиктован только соображениями красоты пейзажа и богоугодными целями. Если вспомнить, что место древнего слияния рек Клязьмы и Нерли являлось одним из главных узлов великого торгового и военного водного пути с Востока на Запад, то становится ясным, что выбор этого места и закрепление его замечательным архитектурным памятником был обусловлен соображениями прежде всего экономического и стратегического характера.
По мнению ряда исследователей, в этом пункте был торговый и военный порт Андрея Боголюбского. Отсюда княжеские дружины отправлялись в походы против волжских болгар, с которыми шли войны за торговый водный путь, здесь происходили торжественные молебствия, здесь же производилась частичная разгрузка судов, следовавших дальше по мелеющей Клязьме, здесь торжественно встречали послов и гостей.
Церковь Покрова на Нерли — миниатюрный и типичный образец княжеской архитектуры — встречала приезжающих и открывала им дальнейший путь в недра Владимиро-Суздальского княжества, где впечатление блеска, великолепия и размаха княжеского строительства постепенно нарастало по мере приближения к столице (Боголюбов, Суздаль, Владимир).
По своему ансамблю памятник представляет изумительное сочетание природы и архитектуры. В рамке зелени и воды, сверкая белизной стен, золотом купола, стройный и изящный, стоит этот памятник, как скульптурный монумент, среди луга на высоком берегу широкой в этом месте реки Нерли. Река образует вокруг этого места излучину. Памятник как бы заключен в полукольцо воды. В разлив луг заливается, и церковь стоит живописным островком среди водного простора.
★
По своим внешним массам церковь Покрова на Нерли представляет собой вариант выработанного в эту эпоху в древней Руси типа так называемой кубовидной одноглавой четырехстолпной церкви, получившей широкое распространение во владимиро-суздальской, а также в псково-новгородской архитектуре.
В плане церковь представляет собой прямоугольник, имеющий на восточной стороне три полукружия алтарных выступов, а с трех остальных сторон входы. Четыре внутренних столба крестообразного сечения делят план на девять ячеек, а именно: центр, четыре осевые и четыре угловые ячейки. Над центральным квадратом, на четырех столбах, соединенных подпружными арками с парусами в углах, возвышается барабан, покрытый полусферой. От подпружных арок подкупольного квадрата крестообразно расходятся на внешние стены коробовые своды, перекрывающие четыре осевые ячейки. Эти своды своими пятами опираются на подпружные арки, перекинутые от тех же четырех столбов на отвечающие им пилястры на стенах. Угловые ячейки перекрыты тоже коробовыми сводами, оси которых параллельны главной оси здания (запад-восток).
Если мы отрежем западную или восточную стену, то за ней увидим в разрезе три жерла сводов, которые вместе со столбами образуют как бы трехпролетную аркаду. Эта внутренняя конструкция, как мы увидим позже, выражена на фасаде и определяет его тектоническую структуру.
★
По архитектурным формам памятник представляет собой параллелепипед, несущий одну главу.
К восточной стене примыкают три полуцилиндра алтарной части, перекрытые полусферами.
Внутренняя конструкция обнаруживается на фасадах выступающими из стен сочными профилями пилястров (отвечающих столбам внутри), соединенных между собою арками того же профиля (отвечающими сводам внутри). Таким образом, каждый фасад представляет как бы трехпролетную аркаду, заполненную простенками, причем верхушка этой аркады образует криволинейное завершение фасада. Центральные пролеты на всех фасадах больше и выше боковых, и в них с западной, северной и южной сторон размещены входы.
Если мысленно убрать простенки между наружными пилястрами, то перед нами предстанет жесткий пространственный скелет всего здания, состоящий из двенадцати внешних столбов, соединенных между собою арками, и четырех внутренних столбов, соединенных подпружными арками как между собою, так и с внешними столбами. Эта система сверху жестко связана воедино коробовыми сводами, а еще выше, в центре, на парусах несет барабан, покрытый полусферой.
Кровля из металлических листов прямо положена поверху этих сводов, переходящих в плоскую полусферу около опорного кольца барабана. Глава барабана была в древности покрыта шлемовидным куполом, переделанным позже на луковичную форму (до нас дошла древняя форма шлемовидного купола в другом памятнике этой архитектуры, а именно в Дмитриевском соборе во Владимире).
Выше было условно допущено расчленение фасадных стен на каркас и простенки (заполнение). Однако простенки не являются здесь «пассивным» заполнителем, так как, взятые отдельно, они сохраняют четко выраженную тектоническую структуру несущей стены: в нижней половине они толще, сильнее, вверху — тоньше и легче. Переход пластически выражен уступом и подчеркнут фризом под уступом.
Вместе с тем, простенки так органично сочным профилем связаны с каркасом (пилястрами), что каждый фасад воспринимается как пластическое целое, в котором ясно выражена логика внутренней каркасной конструкции. Такая органичность свойственна произведениям подлинно классического зодчества.
Проемы в стенах (окна и двери) размещены строго целесообразно. В нижней половине простенков нет окон, кроме главного западного фасада, где в боковых простенках имеется по одному окну внизу для освещения пространства под хорами. В верхней половине все простенки имеют по одному окну. В барабане восемь окон.
Но, решая чисто функциональную задачу, зодчий при размещении проемов гениально разрешил и задачи художественной выразительности памятника внутри и снаружи.
Количество проемов нарастает кверху, к куполу, и таким образом нарастает световой эффект к самой высокой точке внутреннего пространства, где на полусфере изображался Христос. С другой стороны, сгущение проемов кверху создает впечатление облегчения массы памятника, его рост, стройность.
Форма проемов, их пропорции и размещение строго учитывают тектоническую структуру памятника. Перспективные обрамления проемов, глубоко врезанные в толщу стен, выявляют силу и мощь стены и усиливают пластичность всего сооружения.
Декоративные украшения здания отличаются большой сдержанностью, изяществом формы и строгим подчинением архитектонической структуре памятника.
Эти украшения — не облицовка на стене, прикрепленная после кладки. Они изваяны, вырезаны на выступах камней кладки, создавая конструктивное и архитектурное целое со стеной. Были ли эти украшения изваяны на отдельных камнях до их укладки или же вырезаны после — на выпусках кладки из стен, — трудно сказать. Возможно, применялся и тот и другой прием.
Главным украшением стен является аркатурный фриз, который опоясывает здание на половине его высоты с трех сторон, кроме алтарной.
Этот фриз украшает только простенки, прерываясь на пилястрах. Фриз проходит под уступом простенка и состоит из зубчатого пояса (елки) и стройной аркатуры на колонках с резными капителями. Колонки фриза опираются на фигурные каменные кронштейны в виде зверей, птиц и женских масок.
Такой же аркатурный фриз проходит и на полуцилиндрах абсид, но не на половине высоты, как на стенах, а под карнизом, причем через два—три пролета стержень висячей колонки фриза превращается в тягу на всю высоту абсид, усиливая вертикализм и стройность здания.
По углам здания в ¾ диаметра и на промежуточных пилястрах в полдиаметра поставлены колонки с резными капителями, которые несли резные водосточные желоба (гаргули), не сохранившиеся в этом памятнике. Эти колонки подчеркивают главные вертикальные членения памятника и пластически как бы завершают профиль выступающих из стены пилястров.
Все простенки вверху украшены резными по камню изображениями. В боковых тимпанах каждого фасада изваяны гриффы, попирающие четвероногих животных. В центральном тимпане изображена сидящая на троне фигура Христа. По бокам этой фигуры изваяны два льва, на головах которых стоят птицы.
Под этими изображениями вытянуты в ряд семь масок (горельефом): по две в боковых и три в среднем простенке. По бокам арки среднего окна высечены два лежащих льва, хвосты которых оканчиваются цветком.
Необходимо отметить, что все эти горельефные изображения органически связаны с кладкой стены, так как камни, на которых они высечены, являются частью этой кладки. Очевидно, изображения высекались по камню до их укладки на место.
Значительный пластический интерес представляет перспективный портал. Портал вписан в среднюю треть фасада между пилястрами и имеет полуциркульное завершение.
В разрезе профиль перспективного обрамления состоит из следующих частей, врезающихся в глубь стены под углом 45°: полувал наружного обрамления, затем угол стены, четверть вала, угол уступа стены, четверть вала и угол дверного проема. На высоте пят архивольта круглые части профиля завершаются резными капителями, образуя группы колонн по бокам; внизу все элементы имеют базы одинакового профиля. Архивольт того же профиля покрыт изящным, резанным по камню орнаментом, кроме гладкого наружного полувала.
Декоративное убранство барабана состоит из опоясывающей барабан стройной аркатуры в 16 арок на тонких колонках с резными капителями (восемь пролетов слепых, восемь — с перспективными щелевидными окнами).
Эта аркатура как бы врезана в толщу барабана. Над ней выступает венчающая барабан корона, состоящая (снизу вверх) из ряда ступенчатых треугольников, над которой идет зубчатый пояс (елка), еще выше идет профилированный пояс, и, наконец, все это венчается рядом кокошников, которые когда-то при шлемовидном куполе имели арочное завершение, заложенное под горизонталь при переделке купола на луковичную форму.
Все линии и плоскости архитектурных форм снаружи и внутри памятника лишены геометрической сухости и отличаются неуловимой неточностью, мягкой кривизной. В целом создается впечатление, что строитель — зодчий решал здание, как скульптор, которому была дана как бы глыба, из которой он высекал свое произведение, снимая слой за слоем и таким образом создавая пластическое богатство и архитектурное единство сооружения.
В интерьере ясно чувствуется доминирующее пространственное ядро церкви, имеющее в плане форму равноконечного греческого креста. Достаточно взглянуть на членение пространства системой подпружных арок, столбов и пилястров и на перекрытие, где к освещенному куполу сходятся крестом цилиндрические своды, чтобы прочитать эту форму в пространстве.
Между стеной и столбами западной стороны церкви на трех арках на уровне наружного уступа стены расположены хоры для князя и знати.
Единственные сохранившиеся пластические украшения внутри церкви — это резные по камню изображения парных львов, символов княжеской власти, которыми завершаются все пилоны церкви, а также столбы и пилястры под арками хор.
Не сохранилось никаких следов росписи внутри церкви. По свидетельству Доброхотова, который видел памятник в конце прошлого столетия, им были обнаружены следы росписи внизу барабана.
★
Церковь Покрова на Нерли дошла до нас с 1166 г. Татарское нашествие и последующие неурядицы почти не коснулись внешней архитектуры этой одиноко стоявшей церкви.
В первой половине XVIII в. (1725—1735 гг.) церковь Покрова на Нерли, как и многие другие памятники, была искажена переделками: кровля была переделана на четырехскатную, с устройством горизонтальных карнизов, к порталам были приделаны портики, купол получил вместо шлемовидной луковичную форму.
В конце XVIII в. памятник едва не погиб: настоятель Боголюбского монастыря в 1784 г. получил разрешение продать его на слом крестьянам соседнего села. Сделка не состоялась потому, что крестьяне в последний момент отказались от покупки.
В конце XIX в. при реставрации владимирских памятников была частично реставрирована и церковь Покрова на Нерли, а именно: снят был наросший слой земли вокруг церкви (около метра), сняты были накладки кирпичом стен под четырехскатную кровлю, и кровля была вновь перекрыта по закомарам. Купол луковичной формы был оставлен без изменений.
Уже при советской власти, в 1935 г., был произведен ремонт фасадов.
В настоящее время церковь состоит на учете Отдела по охране памятников и находится в удовлетворительном состоянии.
Церковь Покрова на Нерли невелика по своим размерам:
- Ширина по западному фасаду снаружи .. 11,13 м
- Ширина по западному фасаду внутри .. 8,24 м
- Длина по южному и северному фасаду без алтарных выступов снаружи .. 11,72 м
- То же без алтарных выступов внутри .. 8,68 м
- То же с алтарными выступами снаружи .. 13,92 м
- То же с алтарными выступами внутри .. 11,20 м
- Высота до верха колонок .. 11,80 м
- Высота до верха центральной арки фасада .. 12,85 м
- Высота до верха барабана (линия кокошников) .. 18,79 м
- Высота до яблока купола (современного) .. 24,89 м
- Толщина наружных стен .. 1,08 м
- Размеры столбов (внутри) .. 0,97—1 м
★
Церковь Покрова на Нерли сложена из белого известкового камня.
Фундаменты сложены из плит известняка толщиной до 40 см строго горизонтальными рядами с плотной притеской швов, без соблюдения их вертикальности. Внутри — расщебенка обломками камня и булыжника с заливкой известковым раствором.
Стены сложены из белого известкового камня по следующему способу: выводили наружную и внутреннюю облицовки стены из отесанных камней на известковом растворе. Промежуток закладывали обломками белого и дикого камня и заливали известковым раствором иногда с примесью ячменной или ржаной мякины. Этот раствор со временем так окреп, что местами оказывался крепче самого камня. Особенно тщательно выводилась наружная облицовочная грань стены с чистой отеской лица и постелей камня, с резкой профилей и всех украшений стены на выпусках и выступах кладки. Размер камня от 35 до 45 см, форма лицевой грани — близкая к квадрату.
Своды — тоже из белого камня, на известковом растворе. Размер клиньев от 35 до 45 см. Поверх белокаменного свода клался слой бута с заливкой тем же раствором.
В Успенском соборе во Владимире при реставрации (1889—1891 гг.) обнаружены своды из ноздреватого легкого туфа, в скважинах которого оказался свинец, очевидно, затекший при пожарах¹. Этот факт, а также летописные свидетельства говорят о том, что кровля крылась свинцом, а иногда медью прямо по выровненным сводам. В настоящее время кровля покрыта листовым железом. Древний купол шлемовидной формы, который несомненно имела церковь Покрова, был крыт медью с позолотой.
____________
¹ И. Е. Забелин, Древности. «Труды Московского археологического общества», т. XVI, стр. 38.
Необходимо отметить, что указанный способ кладки стен во владимиро-суздальской архитектуре XII—XIII вв. резко отличается от киевского и новгородского, где стена состояла из чередующихся толстых слоев камня и тонких слоев кирпича по византийскому образцу. Слои камня штукатурились, и фактура стен представлялась сочетанием красных швов (кирпич) и белых лент (камень).
Внутри стены штукатурились под фресковую роспись. Связи стен не сохранились, но по гнилушкам, обнаруженным в стенах, они, очевидно, были дубовые, как во всех древнерусских церквах этой и позднейшей эпох.
★
Какие зодчие строили этот памятник? Вопрос этот продолжает до сегодняшнего дня оставаться невыясненным.
Ряд исследователей, как-то С. Строганов, А. С. Уваров и А. И. Некрасов, на основании сходства декоративных элементов и отдельных деталей (аркатурный фриз, колонки, порталы, резные украшения) относит памятники владимиро-суздальской архитектуры к кругу преимущественного влияния романской архитектуры Запада, а именно ломбардской северо-итальянской архитектуры, пришедшей во Владимиро-Суздальское княжество, по утверждению этих авторов, через Германию—Псков—Новгород вместе с призванными оттуда мастерами. При этом обычно ссылаются на выдержки из летописи, например: «…князь великий Андрей Юрьевич постави церкви… по вере его приведе ему бог от всех земель мастеры»1 или: «…приведе ему бог из всех земель мастеры»2 и др.
____________
1 Тверская летопись, т. XV, стр. 233.
2 Лаврентьевская летопись об Успенском соборе во Владимире.
Но как могли проникнуть влияния из этих стран через Псков и Новгород, если в этих древнерусских центрах нет ни одного памятника, подобного владимиро-суздальским, если в ломбардской и германской архитектуре этой эпохи нет прообраза подобного органически целостного храма? Что же касается декоративных элементов, то они складывались в этих странах под влиянием Востока и Византии, т. е. тех стран, с которыми связи Руси были древнее и непосредственнее (великие торговые пути).
Другие исследователи, в том числе Артлебен, не отрицая влияния романской архитектуры, подходят ближе к истине: «Нельзя допустить, — говорит он, чтобы западные мастера не умели составить нового плана или воспроизвести принятый на Западе; следовательно, русские князья, приглашая их, как искусных исполнителей, строго держались принятого плана, не допуская изменений не только в его форме, но даже в размерах; то же самое нужно сказать и о фасадах, в которых иноземным мастерам предоставлялись, как видно, одни украшения»3.
____________
3 Труды 1-го Археологического съезда в Москве. 1869 г. Н Артлебен. По вопросу об архитектуре XII века. Стр. 292.
Образования архитектурного типа владимиро-суздальских церквей нельзя вырывать из общего процесса самостоятельного развития древнерусской архитектуры, возникшей в X—XI вв. в Киеве и Новгороде.
Виолле ле Дюк в последние годы своей жизни, как известно, написал книгу о русском искусстве, в которой высоко оценил русскую архитектуру, ее самостоятельность на примерах главным образом памятников XII в.
Анализируя владимиро-суздальскую архитектуру XII в., Виолле ле Дюк пишет: «Русское искусство конца XII в. достигло известной степени блеска, в котором оно не уступало ни византийскому, ни западному искусству»4. Говоря об особенностях древнерусской архитектуры XII в., Виолле ле Дюк отмечает, что «славяне придавали своим религиозным памятникам совершенно особенный стройный вид, причем это изящество было присуще не только общему виду, но и его частям…», «чем эти памятники отличаются от сооружений чисто византийских»5, а также «от того, что тогда делалось во Франции, Италии и особенно в Германии, где так называемая прирейнская архитектура отличалась некоторой тяжестью в деталях»6.
____________
4 Виолле ле Дюк, Русское искусство. Стр. 84.
5 Там же, стр. 71.
6 Там же, стр. 80.
К этому мнению выдающегося исследователя нужно добавить, что эта стройность и вертикализм в древнерусской архитектуре присущи не только сооружениям XII в., но являются особенностью архитектуры более ранних сооружений XI в. Великой Киевской Руси (София Киевская, собор Юрьева монастыря, София Новгородская и др.). С особенной силой эти качества русского зодчества проявились на новом этапе, после освобождения Руси от монгольского ига, в русской архитектуре эпохи расцвета в XVI в. (церковь Вознесения в селе Коломенском, Василий Блаженный в Москве и др.).
Реакция в архитектуре Запада против византийских и романских влияний началась только с конца XII в. во Франции и захватила весь мир в эпоху господства готики.
Однако как бы ни оценивали отдельные исследователи место и историческое значение древнерусской архитектуры, ее глубокая самостоятельность и художественная ценность не подлежат никакому сомнению. Периоды расцвета архитектуры любого народа не возникают неожиданно, на основе простого заимствования или копирования чужих образцов. К таким периодам расцвета всякий народ идет длинной дорогой культурного и экономического развития. На известных исторических переломах, иногда в совершенно новых формах, народ создает блестящие произведения искусства и архитектуры, в которых дается как бы завершающий итог пройденного пути. Именно такой скачок мы наблюдаем в период расцвета владимиро-суздальской архитектуры, блестящим образцом которой является церковь Покрова на Нерли.
Высокое архитектурное совершенство этого памятника, его органическая связь с природой, благородная простота и единство его внешних масс, стройность и изящество пропорций, тонкая пластика его форм, наконец, конструктивная и функциональная правда всего сооружения ставят этот памятник в один ряд с лучшими произведениями мировой архитектуры.
БИБЛИОГРАФИЯ
- И. Э. Грабарь, История русского искусства. Т. I., стр. 303—321.
- Акад. А. М. Павлинов, История русской архитектуры. 1897 г., стр. 55—92.
- Виолле ле Дюк, Русское искусство. М. 1879 г.
- B. Доброхотов, Древний Боголюбов город и монастырь с его окрестностями. М. 1852 г., стр. 67—86.
- А. И. Некрасов, Очерки по истории древнерусского зодчества XI—XVII в. 1938 г., стр. 99—139.
- А. И. Некрасов, Очерки декоративного искусства древней Руси. 1924 г., стр. 19—28.
- А. А. Бобринский, Резной камень в России. 1916 г.
- Н. Воронин, Некоторые исторические выводы из археологических исследований во Владимире и Боголюбове. Журнал «Историк-марксист» № 2, 1940 г., стр. 164.
- C. Строганов, Дмитриевский собор во Владимире. 1849 г.
- Н. А. Артлебен, По вопросу об архитектуре XII в. в Суздальском княжестве. «Труды 1-го Археологического съезда в Москве», 1871 г., стр. 288—299.
- И. Д. Мансветов, По вопросу об архитектуре XII в. Там же, стр. 272—276.
- А. С. Уваров, Взгляд на архитектуру XII в. в Суздальском княжестве. Там же, стр. 252—266.
- Л. В. Даль, По вопросу об архитектуре XII в. Там же, стр. 277—281.
- И. И. Васильев, По вопросу об архитектуре XII в. Там же, стр. 282—287.
- Протоколы заседаний 1-го Археологического съезда. Древнерусская архитектура XII в. Труды 1-го Археологического съезда в Москве. 1871 г., стр. XIII—CVII.
- Н. Н. Ушаков, Спутник по древнему Владимиру и городам Владимирской губернии. 1913 г., стр. 157—160.
- И. Толстой и Н. Кондаков, Русские древности в памятниках старины. Выпуск 6, 1899 г.
ПЕРЕЧЕНЬ ИЛЛЮСТРАЦИЙ
I лист. Общий вид
II лист. Восточный фасад
III лист. Северный фасад
IV лист. Фрагменты фасадов
V лист. Северный портал
VI лист. Фрагменты северного фасада
VII лист. Детали фасадов
VIII лист. Резные украшения
IX лист. Детали интерьера
X лист. Обмерные чертежи церкви Покрова на Нерли до реставрации
XI лист. Западный фасад
XII лист. Северный фасад
XIII лист. Восточный фасад
XIV лист. План первого яруса
XV лист. План второго яруса (уровень хор)
XVI лист. План барабана и схема кровли
XVII лист. Разрез I—I
XVIII лист. Разрез II—II
XIX лист. Разрез III—III
XX лист. Разрез IV—IV
XXI лист. Детали портала
XXII лист. Детали
XXIII лист. Детали аркатурного фриза. Детали канители на столбах и пилястрах (внутри церкви)
Обмерные чертежи (листы XI—XXIII) — из фондов музея Академии архитектуры СССР. Обмеры произведены в мае-июне 1937 г. научными сотрудниками музея, архитекторами Н. С. Кучеровой и Г. М. Калитаевой.
Фотографии на листах I, III, IV, VI — из фондов музея Академии архитектуры СССР.
Фотография на листе V — из фондов Архитектурного института (коллекция И. Ф. Борщевского).
Фотографии на листах VII, VIII — из книги А. А. Бобринского «Резной камень в России».
Фотографии на листе II — из книги И. Э. Грабаря «История русского искусства».
Фотографии на листе IX — из коллекции проф. Ю. Н. Дмитриева.
Чертежи на листе X — из книги С. Строганова «Дмитриевский собор во Владимире».
Все иллюстрации издания
Церковь Покрова на Нерли
Попроси любого соотечественника назвать несколько православных храмов, что он ответит? Наверное, самым распространенным будет ответ – храм Христа Спасителя, собор Василия Блаженного и церковь Покрова на Нерли. Чем примечательны первые два храма, понятно. А вот почему такую всемирную известность и любовь снискала скромная и простая церковь Покрова на Нерли?
Когда пишут и говорят об этом храме, обычно приводят слова Игоря Грабаря: «Церковь Покрова на Нерли близ Владимира является не только самым совершенным храмом, созданным на Руси, но и одним из величайших памятников мирового искусства». Что же сделало этот храм таким знаменитым – его история? Или, может быть его удивительный гармоничный облик?
Церковь Покрова на Нерли принадлежит к блистательной эпохе становления и расцвета Владимиро-Суздальского княжества и его аристократической культуры при Андрее Юрьевиче Боголюбском, к «беспокойному, но и светлому утру Владимирской земли». Город «мизиньных» (то есть «малых») людей Владимир чудесно преображается в подобную Киеву столицу с Золотыми воротами и златоверхим «десятинным» собором, а в десяти верстах к востоку обустраивается Боголюбов-город с белокаменным княжеским дворцом и храмом Рождества Богородицы. За символически короткие семь лет – с 1158 по 1165 годы – строительная дружина Андрея Боголюбского, собравшая под началом северо-итальянского зодчего от Фридриха Барбароссы «из всех земль все мастеры», создает белокаменное великолепие Владимиро-Суздальской земли.
Церковь Покрова на Нерли представляет собой обычный для XII века тип небольшого крестово-купольного храма – одноглавого, четырехстолпного, трехапсидного, с тремя продольными и тремя поперечными нефами, в западном из которых помещаются «восходние полати» — хоры; полуциркульные своды храма поддерживают цилиндрический барабан. Необычно в церкви другое – особый пропорциональный строй. Среди всех владимиро-суздальских белокаменных храмов, не считая надвратных, это самый миниатюрный и грациозный: общая его ширина чуть более 10 м, а внутренняя высота 20,8 м. Глаз фиксирует не столько тяжелые массы строительного материала и конструктивные усилия по преодолению сил распора, сколько свободное и стремительное движение ввысь, ощущение взлета, невесомости, воспарения. План здания значительно вытянут по продольной оси. Не квадратом, а прямоугольником является и подкупольное звено: его ширина и длина относятся как сторона и диагональ полуквадрата (3,1 м и 3,5 м). Таково же соотношение внутренней ширины и длины храма (без апсид). Толщина столпа-пилона крестчатой формы составляет не четвертую, как обычно, а третью часть ширины центрального нефа. Малые нефы, как и в большинстве других храмов, вдвое уже центральных.
Однако при этом в церкви Покрова все устроено по-особенному, композиция ее чрезвычайно индивидуальна. Гладь стены сужается и почти пропадает за богатым многообломным профилем пилястр с сильно выступающими полуколоннами, которые вместе с лопатками достигают полуторной толщины стены, образуя как бы несущий скелет здания (еще большую прочность этому каркасу придают горизонтальные связи: дубовые брусья, положенные внутри стены на уровне пола хор и в плоскости пят подпружных арок. Значительный вынос угловых пилястр несколько уравновешивает разные по ширине центральные и боковые прясла, особенно узкие в восточных членениях, и почти скрадывает округлые выступы апсид. В верхнем поле прясел профиль пилястр, переходя в закомары, усложняется; высокие окна, опущенные прямо на отлив стены и освобождающие верхнюю зону прясел для рельефов, тоже обильно и дробно профилированы. Фасад при этом приобретает почти скульптурную объемность, выявленную глубокими контрастами светотени.
Внутреннее пространство церкви Покрова воспринимается как некий воздушный столп с убегающими ввысь пучками вертикалей. Пилоны как бы сближаются, слегка склоняясь внутрь и несколько сужаясь кверху. Купол, паруса, своды и арки парят где-то высоко над головой, причудливо круглясь и энергично изгибаясь . На хорах впечатление фантастически меняется: купол и своды стремительно приближаются, а воздушный колодец как бы уходит вниз. При этом массивные столпы-пилоны, стены и прочие материальные формы обретают реальность, как живые, обступая и теснясь вокруг зрителя.
В древности интерьер белокаменного храма складывался в стройный ансамбль: невысокая алтарная преграда, настенные фресковые росписи, керамические полы из разноцветных поливных плиток. Белокаменной резьбы внутри здания почти нет: только пары лежащих львов в основаниях подпружных арок. Возможно, от древнего времени сохранился престол в алтаре, сложенный из девяти белокаменных блоков на известковом растворе.Скульптурное убранство церкви
Среди всех построек Андрея Боголюбского только церковь Покрова почти полностью сохранила свой первоначальный архитектурный облик и резной декор, что позволяет судить на ее примере о символическом содержании декоративных программ владимиро-суздальских храмов и об особенностях художественного стиля, сложившегося в резной скульптуре в эпоху князя Андрея.
Небольшая по размерам, пространственно «организованная» сильно выступающими из стен вертикальными пилястрами с наложенными на них полуколоннами, церковь сама кажется изваянной из камня скульптурой. Украшающие стены рельефы придают ей особую изысканность, торжественность и красоту. Немногочисленный, трижды повторенный на фасадах декор поражает своей цельностью и настолько гармонично сочетается с архитектурой, что любая перемена нарушила бы очарование целого . За всем этим стоит высокое искусство зодчего и мастерство безвестных строителей и скульпторов прославленного храма.
В центральных полукружиях-закомарах северного, южного и западного фасадов располагаются три одинаковых рельефа, которые представляют восседающего на троне царя Давида в окружении парных изображений львов и голубей. Высеченные из камня в высоком рельефе с хорошо скругленными краями, они значительно выступают из плоскости стены и хорошо видны снизу. Изображения самого царя Давида на всех трех фасадах высечены на самых крупных камнях. Подобно аналогичным изображениям на Дмитриевском соборе, они исполнены тремя разными мастерами (лучшим из них является рельеф западного фасада). Все три рельефа сопровождают глубоко врезанные надписи «СТЪ ДВДЪ», исполненные уставом. Облегающий фигуру Давида подир – одежда ветхозаветных священников и царей – сплошь покрыт резными орнаментальными складками, возможно, передающими узор ткани. Густой ромбический узор покрывает также корону и ленту, опоясывающую фигуру пророка, скрадывая поверхность камня и рельеф фигуры. Благодаря обилию украшений изображения Давида кажутся более плоскостными, чем окружающие их рельефы зверей и птиц.
В христианской традиции царь и пророк Давид почитался не только как прародитель и ветхозаветный прообраз Христа, но и как образец сильного, мудрого и справедливого царя. Многие средневековые государи, желая уподобиться ему, изображали Давида вместе с царем Соломоном на стенах своих дворцов. Однако только на соборах владимирских князей Андрея Боголюбского и Всеволода III образы царя Давида увенчивают весь цикл резных изображений на фасадах.
Если присмотреться к рельефным изображениям царя Давида, можно заметить еще одну редкую деталь. На всех трех фасадах фигура царя опоясана перекрещенной на груди лентой. Долгое время в ней видели напоминание о ленте-лоре – драгоценной принадлежности одеяний византийского императора. Однако лента на рельефах церкви Покрова больше похожа на орарь, которым диакон опоясывается во время литургии. На Руси подобное препоясание можно видеть во фресковой росписи Архангельского собора Московского Кремля на груди изображенного в рост благоверного князя Владимира Святославича, крестителя Руси. Таким образом, Давид предстает на фасадах церкви не только как пророк и псалмопевец, как царь, получивший власть от самого Бога, но и как священнослужитель. Такое совмещение светской и духовной власти в лице правителя соответствовало традиционным представлениям греков и латинян. Так, по свидетельству Константина Багрянородного, византийский император имел сан диакона. В Западной Европе обряд помазания на царство предполагал получение не только царского, но и священнического достоинства. Подобная символическая трактовка власти, по-видимому, и послужила причиной того, что самовластцем князем Андреем было отведено столь важное место образу царя Давида на стенах церкви Покрова (это впоследствии повторил его брат Всеволод Большое Гнездо на фасадах Дмитриевского собора). Примечательно, что тема прославления княжеской власти и окружения ее ореолом святости при Андрее Боголюбском отчетливо звучит и в летописях, и в церковно-учительной литературе.
Еще более возвеличивают царя Давида окружающие рельеф фигуры резных зверей и птиц. Застывшие позы и строгая симметрия композиции придают им характер геральдических эмблем. Вероятно, они и являются эмблемами власти, символами подвластных царю Давиду неба и земли. Львы у царского трона представляли древнейшую традицию, восходившую еще к культуре Древнего Востока, в то время как в античной культуре символами власти стали орлы. На ступенях описанного в Библии трона царя Соломона были также представлены львы и птицы (II Пар. IX, 17–20. III Цар. X, 19-20). Как символы доблести, силы и власти они понимались и в Древней Руси. «Орел птица царь над всеми птицами, а лев над зверьми, а ты, княже, над переславцы», – писал в своем «Молении» Даниил Заточник.
Одним из самых загадочных мотивов в скульптурном декоре церкви являются расположенные непосредственно под закомарами рельефы девичьих ликов, которые опоясывают все три фасада храма. В настоящее время сохранилось девятнадцать таких рельефов, представляющих целую галерею скульптурных портретов. Среди них есть широкие, округлые, “реалистичные”, как определил их Г.К. Вагнер, лики простолюдинок и лики задумчивые, созерцательные с тонкой индивидуальной трактовкой . Самым утонченным, строгим и одухотворенным следует признать средний лик на западной стене, который нередко сравнивали с иконными образами Богородицы.
Ряд девичьих ликов на стенах церкви служит своеобразной смысловой границей верхней зоны скульптуры. В системе декорации фасадов она играет определяющую роль, подобно росписи алтарной части внутри храмов. Именно здесь заключены персонифицирующие Христа и Богоматерь образы, выражены главные идеи декора церкви, отвечающие духовной и политической жизни Владимирской Руси времени Андрея Боголюбского. Размещенные ниже рельефы, равно как и декор апсид, более традиционны. К их числу относятся вставленные в кладку по сторонам центральных окон фигуры львов-стражей. По традиционным средневековым толкованиям, лев выступает здесь как символ Христа, охраняющего Свое духовное стадо: «Плотью бо Господь мой на кресте успе, а божество его одесную отца бдяще. Не вздремлет бо не уснет, храня Израила». Спокойные и величественные, с очеловеченными мордами-лицами, львы церкви Покрова сказочны и фольклорны. Их резчики поставили перед собой сложную задачу – при профильном расположении фигуры льва и обращенной к зрителю в фас голове показать развернутую фронтально грудь зверя со сложенными и скрещенными передними лапами. Аналогичная задача была прекрасно решена резчиками Дмитриевского собора во Владимире, однако в церкви Покрова этот мотив выглядит не вполне убедительно – вторая лапа у лежащих львов отделена от туловища и «вырастает» прямо из головы. Единственным исключением является рельеф, расположенный внутри церкви на северо-восточном столбе.
Высота этих рельефов в церкви Покрова значительно превышает высоту резных изображений львов в других храмах владимирской земли. На Дмитриевском соборе во Владимире и Георгиевском в Юрьеве-Польском такую высоту имеют лишь изображения сюжетных сцен в закомарах. Впечатление скульптурности изображений усиливается также благодаря ряду специальных приемов. Так, высота рельефа львиных морд зрительно увеличена с помощью заглубления одной формы в другую – их носы, к примеру, врезаны вглубь щек путем выемки камня вокруг носа.
Скульптура церкви Покрова на Нерли стала итогом всей художественной деятельности Андрея Боголюбского. После ее возведения строительные работы во владимирском княжестве возобновляется лишь в 1184 году, когда после пожара Всеволод III начинает обстраивать Успенский собор во Владимире двухъярусной галереей. Независимо от того, принимали ли романские мастера участие в строительных работах Всеволода III, можно утверждать, что в архитектуре и скульптурной декорации возведенных при нем соборов развивались традиции, заложенные в зодчестве Андрея Боголюбского. Именно в резном декоре церкви Покрова на Нерли в образе царя Давида был впервые символически воплощен идеал владимирских князей – идеал могущественной, исходящей от Бога власти – а также их представления об особом покровительстве Христа и Богоматери владимирской земле. Выраженные языком скульптуры, они были включены в общий контекст декоративной программы, в символических формах запечатлевшей непрерывную борьбу Христа и дьявола, добра и зла.
Тем не менее, в церкви Покрова, как впоследствии и в Дмитриевском соборе, образ земного владыки, «властью же сана аки Бога», вышел на первый план. Это как нельзя лучше отвечало властолюбивой политике Андрея Боголюбского, именованного «царем» на страницах Лаврентьевской летописи, в армянских и грузинских хрониках, приравненного к византийскому императору Мануилу Комнину и являвшегося владельцем «армил» – имперских регалий европейских монархов.
Источник: Тимофеева Т.П., Новаковская-Бухман С.М. Церковь Покрова на Нерли. М., «Северный паломник». 2003
Покрова на Нерли • Блокнот + открытка
Набор из одного блокнота и одной крупноразмерной открытки. Блокнот выполнен из белой немелованной бумаги и собран на скрепки. Обложка из черной дизайнерской бумаги, на лицевой стороне обложки нанесен логотип TATLIN. Подложкой набора служит открытка из 2 мм книжного картона размером 17,5х22,5 см, на которой изображены основные чертежи одного церкви Покрова-на-Нерли. Открытка может быть оформлена в рамку, отправлена по почте или стать украшением рабочего стола или книжной полки. Блокнот используются по своему прямому назначению. Шт.уковина упакована в вакуумный пакет и может быть отличным подарком.
Церковь Покрова на Нерли — белокаменный храм во Владимирской области России, в 1,5 км от посёлка Боголюбово. Выдающийся памятник владимиро-суздальского зодчества. Церковь была освящена в честь праздника Покрова Богородицы. По легенде, содержавшейся в Житии Андрея Боголюбского, белый камень для постройки церкви был вывезен из покорённого Андреем Боголюбским Булгарского царства, а сама церковь построена в память о погибшем в сражении его сыне.Первоначально церковь Покрова была собором небольшого, но имевшего белокаменные укрепления монастыря, располагавшегося на стрелке Клязьмы и Нерли. Этот монастырь в конце XVI века упоминался среди патриарших домовых монастырей, во второй половине XVII века имело место его кратковременное процветание, в 1764 году он был упразднён. В 1784 году из-за низкой доходности Покровской церкви игумен Боголюбова монастыря к которому она была приписана добился разрешения разобрать храм на строительный материал для возведения монастырской колокольни, однако недостаток средств не позволил начать работы. В 1803 году на старом каменном куполе была сооружена луковичная глава с железным покрытием, которая в значительной степени определяет облик храма и доныне.
Данный товар доступен для самовывоза и доставки курьером только в Екатеринбурге. В другие города товар доставляется почтовыми службами.В Австрии освятили храм Архистратига Михаила, который является практически точной копией знаменитого памятника ЮНЕСКО церкви Покрова на Нерли в селе Боголюбово Владимирской области
В Австрии освятили храм Архистратига Михаила, который является практически точной копией знаменитого памятника ЮНЕСКО церкви Покрова на Нерли в селе Боголюбово Владимирской области
1 октября 2018 года в Австрии состоялась церемония освящения нового православного храма — почти точной копии знаменитой церкви Покрова на Нерли в Боголюбово. От оригинала австрийский храм отличает уменьшенные размеры (3/4), шлемовидная форма купола (как у Дмитриевского собора) и окно в западном прясле южного фасада (у Церкви Покрова на Нерли в этом месте дверной проем).
Церковь Покрова на Нерли в БоголюбовоИдея построить копию храма на Боголюбовском лугу принадлежит митрополиту Волоколамскому Илариону, который служил в «нулевые» годы епископом Венским и Австрийским.
Разрешение на возведение храма в честь Архистратига Михаила в городе Лаа-ан-дер-Тайя, расположенном в регионе Винная четверть в земле Нижняя Австрия, было получено в 2007 году. Строительные работы начались в 2014 году. Храм заложили рядом с русским кладбищем, где похоронено около 500 советских солдат, погибших в 1945 году при освобождении Австрии от фашистов.
Среди покоящихся на этом кладбище солдат: дед известного российского олигарха Олега Дерипаски — 27-летний гвардии младший лейтенант танковых войск, погибший в апреле 1945 года.
Олег Дерипаска выступил меценатом строительства православного храма в Австрии возле кладбище, на котором похоронен его дед. По заказу бизнесмена в России были изготовлены элементы культового здания. В Австрию было доставлено около 1700 паллет, содержащих части церкви.
На церемонии освящения храма присутствовал посол России в Австрии Дмитрий Любинский, ктитор Олег Дерипаска, духовенство Венской и Австрийской епархии и местные жители.
«Вряд ли многие австрийцы видели этот храм, а сейчас у них будет возможность увидеть эту жемчужину русской архитектуры. И наши православные верующие будут иметь возможность приезжать сюда, чтобы вознести здесь молитву о живых и об усопших, и тем самым почтить память всех погибших в годы Второй мировой войны, всех наших воинов», — сказал митрополит Волоколамский Иларион на церемонии освящения церкви.
«Этот храм станет украшением не только нашей епархии, но и всей австрийской земли, и многие, многие люди будут видеть в этой церкви и символ нашей веры, и символ нашего Отечества», — сказал архиепископ Венский и Будапештский Антоний.
По словам бургомистра Лаа-ан-дер-Тайя Манфреда Тасса, новый храм станет достопримечательностью города и привлечет туристов.
Отметим, что церковь Покрова на Нерли являет прототипом для десятков реплик и рифм, которые возводятся по мотивам выдающегося архитектурного памятника Владимирской области. Копия церкви Покрова на Нерли есть в Селивановском районе Владимирской области — на территории подворья Троице-Сергиевского монастыря над рекой Колпь около деревни Матвеевка. Еще один храм-двойник, так же построенный на личные средства Олега Дерипаски, был освящен в 2016 году в Краснодарском крае
Краснодарский край Селивановский район Владимирской областиХрам Покрова на Нерли
Храм Покрова на Нерли считается одним из самых красивых в России. Он расположен на холме в окружении заливных лугов, органично сливаясь с окружающим пейзажем. Белокаменный храм Покрова на Нерли называют поэмой, запечатленной в камне. Русские мастера сумели с помощью камня выразить идею, являющуюся краеугольным камнем любой религии, — это превосходство духовного над материальным.
С 1992 года этот белокаменный памятник стал объектом Всемирного наследия Юнеско.
АдресХрам Покрова на Нерли находится по адресу: Владимирская область, Суздальский район, поселок Боголюбово.
Как добраться до храма Покрова на НерлиНа автобусе, электричке или автомобиле ехать до станции Боголюбово, расположенной в 10 км от города Владимира по направлению к Нижнему Новгороду.
Если Вы приехали на автомобиле, необходимо оставить машину на стоянке у ж/д станции Боголюбово. Затем идти пешком по мощеной дорожке около 1,5 км или за отдельную плату воспользоваться повозкой, запряжённой лошадьми.
Из историиВ 1164 году великий князь владимирский Андрей Боголюбский вместе с сыном Изяславом, братом Ярославом и муромским князем Юрием провел поход на Волжскую Булгарию и разрушил несколько булгарских крепостей. В этом походе погиб Изяслав, любимый сын князя.
После победоносного похода Андрей Боголюбский установил на Руси праздник Покрова Пресвятой Богородицы, в честь которой он возвел несколько храмов.
Согласно самой распространенной версии, первый храм, посвященный Святой Деве Марии, князь построил в 1165 году на берегу реки Нерли, на границе своего княжества. По преданию, церковь была возведена в память об Изяславе, поэтому ее облик пронизан не только спокойствием, но и грустью.
Надо отметить, что некоторые историки придерживаются версии, согласно которой, церковь на Клязьме была возведена в 1158 году, то есть еще до успешного похода Андрея Боголюбского на Волжскую Булгарию и гибели Изяслава.
Место для строительства князь выбрал в 1,5 км от своего замка в Боголюбово, там, где река Нерль впадает в Клязьму и каждую весну разливается большое половодье.
В этом месте был сооружен специальный холм из глины и булыжников, в котором построили фундамент будущей постройки. По легенде, камень для строительства был привезен в качестве контрибуции из Волжской Булгарии самими булгарами.
Возведенный Храм Покрова на Нерли выглядит легким и светлым и, словно вырастает из зеленого холма. Русские мастера использовали все средства, чтобы сделать строение изящным, стройным и устремленным ввысь.
Когда весной разливается Нерль, вода подступает к церкви со всех сторон. Оставаясь на островке, храм отражается в быстротекущих водах.
В 1784 году это удивительное творение русских зодчих только чудом избежало гибели. Игумен Боголюбова монастыря предложил разобрать церковь, чтобы использовать ее камни для постройки монастырской колокольни. Владимирский епископ дал разрешение, но, к счастью, игумен не сошёлся в цене за разборку с подрядчиками и церковь была спасена.
Храм Покрова на Нерли — архитектураФундамент церкви заложили на глубину 1,6 метра, затем было построено основание стен из тесаного камня высотой 3,7 метра. После этого, стены дважды обсыпали снаружи и внутри глинистым супесчаным грунтом и затем плотно утрамбовывали. Так вырос искусственный холм высотой 5,3 метра, надежно прикрывавший от весеннего разлива лежащее в его массиве основание храма.
Кроме того, строители облицевали поверхность холма белокаменными плитами и проложили каменные желоба для отвода осадков.
В XII веке это удивительное строение казалось сверхъестественным чудом. Только мастера, обладавшие настоящим талантом и смелой инженерной мыслью, могли создать храм, вот уже более 800 лет стоящий на холме над бурными водами разлива Нерли и Клязьмы.
Архитектура церкви несложна: это одноглавый крестово-купольный четырехстолпный храм высотой 20 метров, его отличительная черта — изысканность пропорций и простота композиции. Отдельные строительные приемы позволили создать впечатление легкости, устремленности ввысь и воплотить совершенно новую художественную идею — победы духа над материей.
Среди оригинальных строительных находок, позволивших зрительно увеличить высоту здания, можно отметить следующие:
- Большое количество бросающихся в глаза вертикальных линий, созданных с помощью узких высоких окон, удлиненных колонок аркатурного пояса и вытянутого барабана купола
- Стены церкви слегка наклонены внутрь, что также зрительно увеличивает высоту здания.
Белокаменная резьба
Как и многие храмы владимиро-суздальского зодчества, церковь украшена белокаменной резьбой. На трех ее фасадах мы увидим композицию с изображением царя псалмопевца Давида, сидящего на троне. С обеих сторон от него изображены голуби и фигуры львов. Еще ниже проходит пояс из 21 женских масок, символизирующих посвящение храма Пресвятой Богородице.
Первоначально вокруг церкви проходила открытая белокаменная галерея высотой 5,5 метров, основанием которой служили белокаменные столбы. Пол галерей был покрыт яркими майоликовыми плитками, а в юго-западном углу располагалась лестница, по которой можно было подняться на хоры.
Парапет украшала резьба с изображением грифонов и других мифических животных, в том числе барсов. Установлено, что фигура вставшего на дыбы барса — это древнейший знак русского народа, сохранившийся до наших дней в гербе Владимира. Смысл остальных фигур пока остается неразгаданным.
Внутреннее оформлениеПри оформлении внутреннего пространства зодчие также стремились подчеркнуть устремленность ввысь. Своды поддерживаются четырьмя столбами, которые слегка суживаются к верху, благодаря чему, высота строения зрительно увеличивается.
Ранее на куполе находилось изображение Христа-Пантократора с архангелами и серафимами, пол был покрыт цветными майоликовыми плитами, а стены расписаны фресками. Росписи были уничтожены во время обновления церкви в 1877 году.
Храм Покрова на Нерли является шедевром мирового зодчества, он, словно воин в серебряном шлеме и в белокаменной рубахе стоит на небольшом пригорке.
Весной он похож на лебедя, возвышающегося над гладью вод, а зимой, словно памятник, выглядывает из снежных сугробов. С приходом лета легкая и сверкающая белизной церковь, словно свеча, возвышается среди зелени обширного заливного луга.
Храм Покрова на Нерли приписан к Боголюбовскому монастырю. После реставрации он приобрел практически первоначальный облик и в настоящее время совместно используется церковью и музеем-заповедником.
Россия, Владимир, Боголюбово, купол церкви №9772481
Плакат Россия, Владимир, Боголюбово, купол церкви Покрова Пресвятой Богородицы на Нерли
Россия — Окрестности Владимира — Боголюбово. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы на реке Нерли (Церковь Покрова на Нерли, 1165). Список всемирного наследия ЮНЕСКО, 1992 г. Купол
© DEA / W. BUSS
Идентификатор носителя 9772481
Боголюбово , Церковь Покрова Пресвятой Богородицы , Верхняя секция , Река Нерль , Луковый купол , Место поклонения , Владимир
A4 (30×21 см) Плакат
Бумага для плакатов архивного качества, идеально подходит для печати больших изображений
проверить
Pixel Perfect Guaranteeпроверить
Сделано из высококачественных материаловчек
Размер продукта 21 x 29.7 см (оценка)проверить
Изображение без кадра 19,8 x 29,7 см (прибл.)проверить
Профессиональное качество отделкиПлакат A4 (30 x 21 см, 8,3 x 11,7 дюйма), напечатанный на атласной плакатной бумаге плотностью 170 г / м2. Надежно упакованы, свернуты и вставлены в прочный почтовый тубус и отправлены отслеживаются. Плакаты имеют сопоставимое архивное качество с нашими фотографиями, они просто печатаются на более тонкой плакатной бумаге. В то время как мы используем только фотографические принты в наших рамках, вы можете обрамлять плакаты, если они тщательно поддерживаются, чтобы предотвратить провисание со временем.
Это изображение доступно в виде Печать в рамке , Фотографическая печать , Пазл , Печать на холсте , Печать плакатов , Фото кружка , Поздравительная открытка , Подушка , Металл Печать , Репродукция картин , Монтированная печать , Стеклянная рамка , Акриловый блок , Классическая рамка , Коврик для мыши , Стеклянные коврики , Стеклянная подставка
Водяной знак не появляется на готовой продукции
Полный диапазон художественной печати
Наши стандартные фотоотпечатки (идеально подходят для кадрирования) отправляются в тот же или на следующий рабочий день, а большинство других отправлений — на несколько дней позже.
Печать в рамке (57,63 — 294,62 доллара)
Наши современные репродукции в рамке профессионально сделаны и готовы повесить на вашу стену
Фотопечать (6,39–128,09 долл. США)
Наши фотопринты напечатаны на прочной бумаге архивного качества для яркого воспроизведения и идеально подходят для кадрирования.
Пазл (35,86 — 48,67 долларов)
Пазлы — идеальный подарок на любой случай
Canvas Print (38 долларов.42 — 320,24 долл. США)
Профессионально сделанные, готовые к развешиванию Печать на холсте — отличный способ добавить цвет, глубину и текстуру в любое пространство.
Печать плакатов (12,80–57,63 долларов)
Бумага для плакатов архивного качества, идеально подходит для печати больших изображений
Фотокружка ($ 12,80)
Наслаждайтесь любимым напитком из подарочной кружки с индивидуальным принтом. На наших кружках напечатано изображение по вашему выбору
Поздравительная открытка (7,65 доллара США)
Поздравительные открытки для дней рождения, свадеб, юбилеев, выпускных, благодарностей и многого другого
Подушка (32 доллара.01 — 57,63 долл. США)
Украсьте свое пространство декоративными мягкими подушками
Metal Print (75,58 — 511,12 долларов)
Оживите свои фотографии с помощью металлических отпечатков! Прочный металл и роскошная техника печати придадут интерьеру современный вид.
Репродукция изобразительного искусства (38,42 — 512,39 долларов)
Наши репродукции репродукций произведений искусства соответствуют стандартам самых критичных музейных хранителей. Это лучшее, что можно было бы сделать после оригинальных произведений искусства с мягкой текстурированной естественной поверхностью.
Навесная печать (16,64 — 166,52 долларов)
Фотопринты поставляются в держателе для карт с индивидуальным вырезом, готовом к обрамлению
Glass Frame (29,45 — 88,39 долларов)
Крепления из закаленного стекла
идеально подходят для настенного дисплея, а меньшие размеры также можно использовать отдельно с помощью встроенной подставки.
Acrylic Blox (38,42–64,04 доллара)
Обтекаемая, современная односторонняя привлекательная настольная печать
Classic Framed (57 долларов.63 — 320,24 долл. США)
Наш оригинальный ассортимент британских принтов в рамке со скошенным краем
Коврик для мыши (17,92 доллара США)
Фотопечать архивного качества на прочном коврике для мыши с нескользящей подложкой. Работает со всеми компьютерными мышками.
Стеклянные коврики (64,04 доллара США)
Набор из 4 стеклянных ковриков. Элегантное полированное безопасное стекло и термостойкое. Также доступны подходящие подстаканники
Glass Coaster (10,24 доллара)
Индивидуальная стеклянная подставка под столешницу.Элегантное полированное безопасное закаленное стекло и подходящие термостойкие коврики также доступны
Боголюбовская церковь Покрова на Нерли
Маленький, простой и в стороне от религиозных дорог, что делает это место моим любимым среди Золотых городов.
Церковь в Боголюбово, наверное, моя самая любимая в России.Вдали от многолюдных церквей и соборов Кольца Золотого кольца находится эта маленькая церковь в маленьком селе Боголюбово (Боголюбово / बोगोल्युबोवो).Красота церкви заключается в ее простоте, идеальной симметрии, красивом месте (рядом с рекой) и изолированности (что странно!).
Тишина и простота этого места просто великолепны!Говорят, что эта церковь была построена в первые дни христианства в России, что объясняет изображения и резные изображения птиц и зверей на ее стенах и интерьерах. Интерьеры еще проще, а внутри заманчиво зажечь свечу.
Элементы дохристианских времен включены в архитектуру.Холмы, птицы, вода плюс отсутствие машин, толпы и шума делают это место невероятно красивым. Весной река заливает прилегающую территорию, создавая иллюзию, что церковь находится на острове. В единственной хижине, где живет церковник, продаются рамы для картин и красивые фотографии церкви. Также есть туалет по принципу «плати сколько можешь».
Фактическая информация
До Боголюбово можно добраться электричкой от Курского вокзала Москвы (одна станция после Владимира).Экспрессы из Москвы останавливаются во Владимире (2,5 часа), откуда ходят регулярные автобусы до Боголюбово. От железнодорожного / автобусного вокзала эта церковь находится примерно в 1,3 км, приятная прогулка по лугам. Фактически, в эту церковь можно только ходить, что делает ее чем-то вроде паломничества.
Дорожка. Добраться до церкви можно только пешком (или на лошади, на велосипеде), этакое паломничество!Церковь Покрова на Нерли, Россия
Недалеко от Владимира — города, некогда бывшего центром Владимиро-Суздальского княжества, в свое время самого могущественного на Руси, — находится церковь, удивительно сохранившаяся с XII века, несмотря на войны князей и монголо-татар. ярмо.Церковь Покрова на Нерли, несомненно, является крупнейшей жемчужиной среди «белокаменных памятников Владимира и Суздаля», внесенных в Список всемирного наследия ЮНЕСКО с 1992 года.Пожалуй, самая сильная ассоциация среди всего, что может возникнуть с из слов «памятники древнерусского зодчества» будет фраза «Церковь Покрова на Нерли». В полутора километрах от городка-крепости Боголюбов стоит белокаменная церковь на зеленом холме. Он был построен в честь Великого праздника Покрова Пресвятой Богородицы и в память об Изяславе Андреевиче — сыне князя Андрея Боголюбского, одержавшего убедительную победу над булгарами в середине XII века.Князь Изяслав пошел к Господу от ран, полученных в битве. В память о сыне Андрей Боголюбский решил построить церковь на заливных лугах — там, где сливаются воды Нерли и Клязьмы.
Имена строителей этого удивительного храма мы, скорее всего, никогда не узнаем. Но, несомненно, это были очень опытные архитекторы, использовавшие самые передовые для своей эпохи технологии. Сначала для церкви сделали искусственный холм из камней, которые скрепили глиной.Стены церкви углубили на пять метров и обшили все помещения каменными плитами. Благодаря такому конструктивному решению цоколь церкви всегда сухой, даже во время самых больших наводнений.
Церковь Покрова на Нерли — первая церковь на территории России, освященная в честь праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Незадолго до начала его строительства во Владимиро-Суздальской Руси этот праздник был учрежден — причем с региональным оттенком: как память о чистом милосердии Пресвятой Богородицы Владимирской земле.Интересно, что во имя Царицы Небесной был освящен и главный храм Владимира — акта, которого нет больше нигде, ни в Новгороде, ни в Киеве, ни в Пскове.
На протяжении веков много говорилось о красоте церкви. Храм Покрова на Нерли искусствоведы разных времен сравнивали либо со стихами, запечатленными в камне, либо с легкой мелодией, летящей вверх. Подобные параллели невольно возникают при созерцании высоких световых арок церкви, возвышающихся на четырех сужающихся кверху столпах.
Фрески на стенах церкви изображают пророка и псалмопевца Давида, сидящего на царском троне, в окружении парящих в воздухе голубей, а также грифонов и львов, находящихся у его ног. Три женских лица на фресках — символические изображения Царицы Небесной.
В неспокойном восемнадцатом веке, когда молодая Россия, направляясь на запад, была не до памятников седой старины, церковь Покрова на Нерли была почти безвозвратно потеряна.Обрушилась крыша, грозил обрушение купола, сильно пострадали резные барельефы. Состояние уникального храма было настолько запущено, что настоятель Боголюбовского монастыря запросил у иерархии разрешение разобрать храм, чтобы использовать его камень в качестве строительного материала для строительства новой монастырской колокольни! По воле Божьей этого не произошло: за демонтаж храма работники запросили такие баснословные деньги, что епархия решила не только оставить его в покое, но и провести в нем реставрационные работы.
К сожалению, от некогда яркой росписи церкви Покрова на Нерли ничего не сохранилось. Последняя часть уникальных фресок была отколота во время реставрации храма в 1877 году. Пол церкви был покрыт яркой майоликовой плиткой, пестрота которой складывалась как единый узор с настенными росписями.
В середине прошлого века вокруг церкви проводились археологические исследования, позволившие сделать много интересных открытий.В частности, были обнаружены части фундамента другого здания — по предположениям археологов, оно принадлежало галерее, протянувшейся по трем сторонам церкви и соединенной с церковными хорами специальной лестницей. В архивах владимирских земель можно было найти описания узоров, украшающих галерею и лестницу: на белом камне были вырезаны грифоны и другие мифологические существа, а основным элементом орнамента были прыгающие леопарды — символ княжеской власти. .
Сегодня Храм Покрова на Нерли — один из красивейших храмов России. Не будет преувеличением сказать, что эта церковь — один из самых узнаваемых символов страны. Церковь находится на территории музея-заповедника, который в течение года посещают тысячи туристов. Однако с 1992 года это вновь действующий православный храм, в котором совершаются службы. С апреля по октябрь сюда приезжает множество паломников со всей России и из-за рубежа — как правило, последние несколько километров до уникальной церкви они преодолевают пешком.
Церковь Покрова на Нерли в Боголюбово России. Фотография, картинки, изображения и сток-фотография без роялти. Изображение 115323114.
Церковь Покрова на Нерли в Боголюбово России. Фотография, картинки, изображения и сток-фотография без роялти. Изображение 115323114.Церковь Покрова на Нерли в Боголюбово России.Скалы и купола боголюбовской церкви покрова христиан на реке Нерли в карелии. Утренний восход солнца в россии. Концепция туризма страны Европы. Вид на боголюбовский собор осенью с часовней башни, шпиля святого креста и церкви Покрова мира на фоне реки Нерли в России.
S M L XLТаблица размеров
| Размер изображения | Идеально подходит для |
| S | Интернет и блоги, социальные сети и мобильные приложения. |
| M | Брошюры и каталоги, журналы и открытки. |
| л | Плакаты и баннеры для дома и улицы. |
| XL | Фоны, рекламные щиты и цифровые экраны. |
Используете это изображение на предмете перепродажи или шаблоне?
Распечатать Электронный Всесторонний
4200 x 2800 пикселей | 35.6 см x 23,7 см | 300 точек на дюйм | JPG
Масштабирование до любого размера • EPS
4200 x 2800 пикселей | 35,6 см x 23,7 см | 300 точек на дюйм | JPG
Скачать
Купить одно изображение
6 кредитов
Самая низкая цена
с планом подписки
- Попробовать 1 месяц на 2209 pyб
- Загрузите 10 фотографий или векторов.
- Нет дневного лимита загрузок, неиспользованные загрузки переносятся на следующий месяц
221 ру
за изображение любой размер
Цена денег
Ключевые слова
Похожие изображения
Нужна помощь? Свяжитесь с вашим персональным менеджером по работе с клиентами
@ +7 499 938-68-54
Мы используем файлы cookie, чтобы вам было удобнее работать.Используя наш веб-сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie, как описано в нашей Политике использования файлов cookie
. ПриниматьЦерковь Покрова на Нерли — Сергей Герасимов №
Доктор искусствоведения Сергей Васильевич Герасимов — также известный народный художник и живописец. Всю свою любовь к природе, а именно к пейзажам родных мест, он проявил в своих картинах. «Храм Покрова на Нерли» относится именно к таким произведениям. Сама церковь построена во времена Андрея Боголюбского.Легенда гласит, что князь очень опечалился после смерти любимого сына, погибшего в бою, и в память о нем построил церковь. Он построен на берегу реки Нерли и просто очаровывает всех своей красотой. Сергей Герасимов не остался равнодушным к такой красоте.
В своем полотне «Церковь Покрова на Нерли» автор выделил самое почетное место в центре полотна, среди прекрасной природы. Вся картина просто сияет яркостью цветов.Все они настолько насыщены, что кажется, будто вся картина залита блестками. Автор нарисовал траву ярко-зеленым цветом с переливами желтого цвета. Вода в реке голубая и голубая, она просто привлекает своей чистотой. Небо ярко-синее и покрыто белыми пушистыми облаками. Они не омрачают ясный день, а наоборот придают некую загадочность и загадочность.
Сама церковь чистая, светлая, белая, только крыша и купола отлиты из золота.Другой автор изобразил на пляже молодую мать с ребенком. Девушка играла и собирала цветы, а мама была там. Эта деталь наполняет всю картину добротой и теплотой. Он символизирует сочетание чуда и реальности на святом месте.
Мир и умиротворение исходит от полотна Сергея Герасимова о церкви Покрова на Нерли. Величественный храм гордо возвышается на холме и охраняет душный покой прихожан.Ощущение покоя и защиты испытывает каждый, кто смотрит на эту чудесную Покровскую церковь на полотне Сергея Герасимова.
Церковь Неа и Кардо
В византийский период (4-7 века) Иерусалим был христианским городом с множеством церквей. Самой важной церковью была Гроба Господня на традиционном месте распятия и погребения Иисуса, построенная Константином Великим в начале четвертого века.Другой большой церковью была впечатляющая церковь Неа, построенная императором Юстинианом в разгар христианской эры Иерусалима в середине шестого века. Тысячи христианских паломников пришли в Иерусалим для поклонения и оставили множество письменных описаний города и его святых мест. Но наиболее важным свидетельством византийского Иерусалима является знаменитая карта Мадабы, сделанная из цветной мозаики, часть пола церкви (на территории современной Иордании), построенной в конце VI века.
На карте, с которой открывается прекрасный вид на Иерусалим с высоты птичьего полета, подробно показаны стены, ворота, главные улицы и церкви города. Главная улица Cardo maximus (короче Кардо) была улицей с колоннадой, рассекающей город пополам с севера на юг, от сегодняшних Дамасских ворот до Сионских ворот. Вдоль Кардо на карте четко показаны два больших церковных комплекса — Гроба Господня на севере и церковь Неа на южном конце.
Карта Мадабы, самое раннее графическое изображение Иерусалима, руководила археологами в их поисках останков византийского Иерусалима. После воссоединения Иерусалима в 1967 году раскопки проводились в Еврейском квартале (расположенном в юго-восточной части Старого города). Церковь Неа и Кардо были обнаружены в местах, обозначенных на карте Мадабы.
Церковь Неа
В Иерусалиме он (Юстиниан) построил несравненную церковь в честь Богородицы.В народе эту церковь называют Новой церковью (Неа). Так писал Прокопий, придворный историк императора Юстиниана. Полное название постройки — Церковь Богородицы Марии. Прокопий подробно описывает его постройку и названия различных зданий, из которых состоял большой церковный комплекс.
Части церкви были обнаружены на южном склоне еврейского квартала Старого города.Церковь была построена на массивном подиуме, поддерживаемом толстыми каменно-бетонными стенами, опирающимися на глубокую скалу. Это было очень большое сооружение, 115 м. длинной и 57 м. широкий, разделенный четырьмя рядами колонн, поддерживающих крышу. Восточная стена была особенно широкой (6,5 метра) и имела боковые апсиды диаметром 5 метров. Пол был покрыт мраморной плиткой.
Вдоль южной стороны церкви, где скальная порода находится на большой глубине, был обнаружен полностью сохранившийся очень большой подземный резервуар с водой.Над ним были построены некоторые пристройки церкви. Размер резервуара 33 х 17 м. и разделен на своды, поддерживаемые арками, опирающимися на огромные (5 х 3,5 м) опоры высотой десять метров. Внутренняя часть резервуара была покрыта толстым слоем твердой штукатурки; в нем было тысячи галлонов воды.
Неожиданной находкой стала дарственная надпись, помещенная на водоеме.Найденная высоко на южной стене греческая надпись, сделанная красными гипсовыми рельефными буквами, гласит:
И это работа, которую наш благочестивый император Флавий Юстиниан выполнил щедро, под присмотром и преданностью Святейшего. Константин, священник и игумен, в 13-м (год) показания . *
Надпись свидетельствует об отождествлении останков с церковью Неа, местонахождение которой подтверждается картой Мадабы.
Кардо
Остатки тщательно продуманной улицы с колоннами с севера на юг — Кардо — были найдены в центре еврейского квартала, в точности так, как это изображено на карте Мадабы. Обнаружен 200-метровый участок улицы, расположенный на четыре метра ниже нынешнего уровня улицы. Его северная часть была уложена на несколько метров земляной насыпи, а южная — на выровненной скальной породе, которая образовывала шестиметровый скальный уступ на его западной стороне.
Кардо был 22,5 м. широкая, разделенная двумя рядами каменных колонн на широкую улицу, по обеим сторонам которой расположены крытые переходы пятиметровой ширины. Кровля поддерживалась деревянной балкой, вероятно, из керамической черепицы. Улицу с востока граничила аркада с большими арками, поддерживаемая опорами из тесаного камня. Вдоль юго-западной части улицы выстроились магазины; еще магазины располагались за аркадой арок.
Монолитные колонны из твердого известняка были найдены в виде фрагментов, которые вошли в более поздние постройки. Основания выполнены в аттическом профиле, а капители вырезаны в коринфском стиле. Колонны высотой пять метров в Кардо восстановлены на своих исходных местах. Хорошо отесанная брусчатка, уложенная параллельными рядами, с годами сглаживается и растрескивается.
Южная часть Кардо, обнаруженная в еврейском квартале, была построена во время правления императора Юстиниана (527-565 гг.